Под необъятными небесами - [22]

Пояс пассатов, это что-то вроде автострады, которая раскинулась от тридцатого по пятый градус широты и пересекает весь океан, 8000 миль, от Южной Америки до австралийского Большого Барьерного Рифа. Огромное пространство, включающее восемь часовых поясов и покрывающее треть земной поверхности — 8000 миль солнца, равномерных волн, умеренных ветров и только пригоршни островков рассыпаны посреди безбрежного, пустынного океана.

Здесь находятся Маркизы и Туамоту, немного южнее, острова Гамбер и Австралис, потом острова Общества, острова Кука, Самоа, Тонга и Фиджи. Ещё дальше, в конце большого водного пути, Новая Зеландия и Австралия, где волны разбиваются о самый большой в мире коралловый риф, а на северо-западе, Новая Гвинея и Соломоновы острова, последние территории дикого и естественного мира, который очень быстро исчезает.

Идти через океан с пассатами легко, это что-то вроде автострады с односторонним движением, где всё, ветер, волны и течения толкают в одном направлении — на запад. Бутылка или плот, отпущенные дрейфовать у берегов Чили, через некоторое время, даже не такое уж большое, через несколько месяцев, наверняка окажутся в Австралии, или уж, в любом случае, по другую сторону океана. Именно так Тур Хейердал, на бальзовом плоту Кон Тики, сумел преодолеть 4000 миль от Перу до Туамоту. Точно также, многочисленные смельчаки и потерпевшие крушение преодолевали большие расстояния в океане.

Это просто, если есть вода, выносливость, терпение и нет страха одиночества.

Из бортового журнала

14 апреля 1989

Первый день. Отправляемся в плавание через Тихий океан.

Оставляем последние письма в бочке и забираем два для Новой Зеландии и одно для Австралии. Мы потратим шесть месяцев, если не год, на их доставку. Я спрашиваю себя, не лучше было бы оставить их там, в ожидании судна более менее медленного, чем «Веккиетто».

Но, в конце концов, важно ведь именно это, поддержать традицию.

Последние мелкие работы на борту перед большим плаванием и мы выходим. Вернее это Лиззи выходит, я могу только смотреть, затянутый бинтами и парализованный болью в груди, которая пронзает меня при каждом движении. Как только якорь на борту, Лиззи поднимает геную и лёгкий бриз, дующий с берега, плавно выносит нас из бухты.

Спускаемся вдоль берега Флореаны курсом на юг. Думаю, что это последняя земля, которую мы видим на много дней вперёд. Чтобы добраться до Маркизских островов, нам предстоит преодолеть 3000 миль, это самый длинный переход за всё плавание.

В дали от берега ветер уже стабильный, три балла с востока и под всеми парусами мы делаем почти шесть узлов. Это ещё не пассат, но лучше, чем мы ожидали. Голубое небо и спокойное море, чего ещё можно пожелать.

15 апреля 1989

Второй день. К полудню мы уже прошли 153 мили с момента выхода. Начало хорошее.

Ветер постепенно повернул с востока к юго-востоку, и теперь это именно, пассат. Нам повезло, мы поймали его раньше чем рассчитывали.

В 10.00 с кормы раздаётся звон, это наш акустический оповеститель: старая крышка от кастрюли, привязанная к тянушейся за кормой леске. Когда рыба хватает наживку, леска натягивается и крышка ударяется о релинг с грохотом, который смог бы разбудить батальон. Обычно, по раздающемуся звуку мы пытаемся определить, какая рыба попалась, тем более, что вариантов всего три: тунец, дорадо или барракуда. Но на этот раз рывок был очень сильный, настолько, что Лиззи не смогла остановить леску, и если бы не намотала её вовремя на утку, то уже потеряла бы.

Это почти трёхметровая акула, вида, характерного для Галапагоссов, с коричневой спиной. Мы ещё думали, что с ней делать, когда она в очередной раз подпрыгнула, яростно дёрнулась и ушла, с крючком и наживкой.

Во второй половине дня ветер усиливается. Лиззи в одиночку тратит больше часа, чтобы взять второй ряд рифов и сменить лёгкую геную на тяжёлую. Как только она заканчивает, ветер ослабевает.

Терпение… Будем идти медленнее.

16 апреля 1989

День третий. Спокойная лунная ночь. Ветер влажный и утром в кокпите отовсюду капает конденсат. Солнце восходит чуть позже.

Так как не могу делать ничего другого, я пишу и развлекаюсь расчётами. Я подсчитал, что если мы будем проходить в день 120 миль на запад, то солнце будет восходить каждый день на восемь минут позже, и через семь с половиной дней, с опозданием на один час. Поэтому каждую неделю нам придётся переводить бортовое время на час.

Сегодня утром солнце взошло в 6:18 (по Галапагосскому времени).

По полуденному определению, мы прошли 127 миль за 24 часа.

Ветер, тем временем, повернул к востоку, и у нас уже не получалось идти курсом 260°, лучше всего было идти 240°. При этом мы спускались чуть южнее, чем хотелось. Там попутное экваториальное течение было слабее, но с другой стороны, курсом бакштаг, мы идём быстрее, так что эти два фактора компенсируются.

Я переписал, касающуюся метеорологии, часть нашей статьи, о острове Кокос. Кажется лучше, чем раньше, но в целом, как то неубедительно. Трудность заключается в описании атмосферы и впечатлений, которые он производит. Ощущения, свет, звуки, эхо необитаемого острова. Это вещи, которые удаются поэтам.