Под небом Финского залива - [26]

А в этот раз нужна была очень маленькая массовка, буквально несколько человек записали, видно, так, на всякий пожарный случай, для подстраховки, потому что снимался кусок фильма с главными героями. В павильоне снимался. Декорации были построены: кусок комнаты -приемная секретаря обкома, из одной двери один герой должен выходить, в другую - другой герои входить. Две стены для этих дверей построили, а две другие - открытые, то есть совсем стен нет, оттуда кинокамера наезжает. Матвеев гонит кадр за кадром. Себя с первого дубля снимает: сядет на скамейку, голову опустит и минуты три в роль входит, потом говорит: "Мотор" - и с первого дубля кадр готов. Одет в светлую полосатую рубаху, сверху -пиджак, брюки, в сапоги заправленные. А мы с одной девчонкой, Галкой ее звали, мы там с ней познакомились, стоим у края декорации, смотрим, как снимают. Один кадр отсняли, перед другим - маленький перерывчик для переориентации. Вот тут нас Евгений Семенович заметил, подходит и спрашивает, молодцевато усы подкручивая: "Ну как я, девочки?" - "Ой, великолепно, Евгений Семенович,-говорит Галка.- Играете так здорово".- "А вы из массовки?"

- "А мы из массовки".

Евгений Семенович опять усы подкрутил, потом отступил немного, по голенищам сапог рукой хлопнул, другую за голову закинул и этаким гоголем перед нами прошелся. Мы в ладоши захлопали. Он опять к нам подошел: "Хотите, девочки, я вам в кадре, который после большого перерыва снимать будем, эпизод придумаю?"

Ой, придумайте, Евгении Семенович,- говорим мы с Галкой в один голос. "Заметано, готовьтесь. Как вас зовут?"

- спрашивает. "Меня - Галя",- "А меня - Света",- "Ну вот и познакомились. Инна Михайловна,- окликнул он женщину. - После большого перерыва загримируйте этих девочек, я их в эпизод возьму .

Мы с Галкой и поверили, и не поверили, но всерьез не приняли. Никто нас ни в костюмерную, ни в гримерную не позвал. Перерыв кончился. Опять операторы встали за свои камеры, мы с Галкой возле конца стенки пристроились. Евгений Семенович пришел, глянул в нашу сторону и строго говорит Инне Михайловне: "Это что такое? Я же сказал, что этих девочек в кадр беру, почему они не одеты и не загримированы? Инна Михайловна, одеть и загримировать, пока Юра не пришел". Инна Михайловна -к нам: "Идемте, девочки",- и повела нас сначала в костюмерную - одела нас соответственно, меня - в желтое платье в мелкий цветочек, а Галку - в белую блузку с черной юбкой, потом в гримерную повела. Там нам кудри размочили, краску с губ убрали, полосочки над глазами -тоже и густо пудрой обсыпали - под загар, как сегодня.

Ой,- перебил ее Сережа,- а на тебе уж - никакого загара, все впиталось, ничего не осталось, опять блондинкой стала.

Еще бы,- заметила Света.- Если столько ждать, да в самую жару, тут и от человека может ничего не остаться. Есть хочется уже, у нас сейчас обед начинается.

Лучше бы не напоминала,- сказал Гена.- Об обеде нам сегодня надо забыть, потому что хотим мы есть или не хотим, а жратву здесь негде взять.

Да,- согласился Сережа,- Были бы мы лошадьми - так сено похрупали бы. Чего это мы не догадались хоть хлеба с собой взять? Посмотрите, все обедают, вишь какие предусмотрительные, бутерброды с собой взяли.

Лучше в их сторону не смотреть, ребята,- предложила Света.

Она покопалась в сене:

- Нам остается только вот эту травку пожевать, клевер - узнаете? В ней белка много, и положила травку в рот.

Ребята вслед за ней то же самое проделали.

А правда, перебивает аппетит,- удивился Сережа.- Ну да не умрем от голода. Давай дальше рассказывай. Искусство требует жертв, как и любовь.

А на чем я остановилась? Напомните,- это она их проверяла, слушают или нет.

Загримировали вас,- напомнил Гена.

Да, загримировали нас и опять привели на место съемки. Евгении Семенович опять кричит: "Инна Михайловна, это что за безобразие? Почему брюки не отглажены? - на другого участника массовки указывает.- Вы что думаете, эти складки и морщины в кадре не видны? Все видно! Отгладить брюки!" Инна Михайловна увела товарища с неотглаженными брюками со съемочной площадки. Матвеев спрашивает: "Что, Юра еще не пришел?" "Пришел, пришел,- помрежиссера отвечает,- Сейчас появится". Появился Юра Юрий Александрович Яковлев - секретарь обкома по кинокартине. "Ага, Юра, прекрасно! Текст выучил или некогда было?" - спрашивает Матвеев. "Выучил, выучил",- Юра отвечает, а сам тетрадку развернул и пальчиком по тетрадке водит. Какая-то женщина к нам наклонилась: Ой, еле добудились... Посыльный за ним ходил. Вчера после съемок загулял..." - "А что, телефона нет?" Галка спрашивает. "Да не слышит он телефона..." Евгений Семенович к нам подошел: "Так, вот здесь будете стоять,- к столу нас подвел.- Вы, значит, пришли в обком качать свои права. Это - секретарша,- показал он на женщину, сидящую за столом,- к которой вы будете обращаться. Одновременно начнете кричать. Поняли? Я говорю: "Мотор",- вы кричите. Твой, Галя, текст: "К нам почта не доходит вовремя". Твой, Света, текст: "К нам в село давно новых фильмов не привозят". Запомнили?" - "А почему одновременно? - спросила Галка.- Непонятно будет, что говорим,- сольется".- "Молодчина, сообразила. Вот нам такой эффект и нужен. Потом из этой двери Юра выйдет, свой текст произнесет. Потом из той двери я выйду, и, когда Юра скажет мне, что я ему нужен, пройдите, мол, и я мимо вас к нему в кабинет пойду, вы сделаете такое лицо: почему это, мол, ему - пройдите, а нам - от ворот поворот. Все поняли?" - "Все поняли".- "Ну и прекрасно. Юра готов?" - "Готов"."Начинаем!" Юра пошел за декорации, чтобы через дверь на место съемки выйти, в приемную. "Начали! - закричал Евгений Семенович. Помощник режиссера рамками своими хлопнул: кадр такой-то. Мотор!" Мы с Галкой, как оглашенные, закричали свои тексты одновременно. Потом еще один мужчина, тот, которому брюки гладили (он уже в выглаженных брюках был) по столу секретарши кулаком стукнул, тоже чем-то стал возмущаться. Из дверей своего кабинета в приемную вышел секретарь обкома - Юрий Яковлев, стал свой текст говорить. Примерно, такое ему нужно было сказать: "Это что - все ко мне? Я не смогу всех принять, пусть в другие инстанции обращаются. А вот вы,говорит он Матвееву-Дерюгину, который в это время входит в другую дверь,мне нужны, пройдите". Вот и весь текст, если не дословно. Он вышел, начал говорить и вдруг на середине текста замолчал, забыл, что надо дальше говорить. "Отставить",-сказал Матвеев. Начали снова, "Мотор!" Мы опять свой текст прокричали, потом - мужчина. Опять дверь открылась, Яковлев вышел, тоже стал свой текст говорить, но, видно, опять позабыл, потому что стал говорить неточным текстом, а приблизительным - смысл не изменился, но был размазан и удлинен. "Отставить!" -Матвеев уже кипел. "Юра, ты совсем не учишь текст, отсебятину несешь, я только на мастерах и экономлю, а ты мне уже столько-то метров японской пленки загубил. Иди учи текст". Яковлев опять вошел в ту дверь, из которой выходил, и затих там минут на пять восемь. Евгений Семенович вытащил из кармана носовой платок, обтер шею. Подошел к нам: "Вы - молодцы! Первый раз в эпизоде участвуете?" - "Я - не первый,- сказала Галка.- Я вообще актриса по профессии, но после училища замуж вышла, а мужа за границу направили, вот мы теперь приехали, а мне работать негде, приходится на массовки ходить".- "А ты, Света?" - ко мне обращается. "Я - в первый",- говорю. "Ну вот, твое первое крещение, понравится - не последнее. Как, довольна?" "Если в кадре останусь довольна буду, а то что-то все вырезают меня из всех массовок".-"Останетесь, останетесь - не сомневайтесь". Тут Яковлев из своей двери вышел. "Выучил",- говорит. Опять: