Под барабанный бой - [24]

— Зуав! Где зуав?

Все его видели, но никто точно не мог сказать где. Может быть, он ранен или убит? Вдруг в голубой линии тюркосов офицер заметил красную точку — цветок мака среди поля васильков.

— Зуав! Это он!

Лейтенант рванул к Франкуру, который в феске набекрень, с почерневшим от пороха лицом поочередно — то правой, то левой рукой — заряжал горячее от стрельбы ружье.

— Садитесь на лошадь и следуйте за мной, — прокричал посыльный. — Приказ главнокомандующего! А вы, — обратился он к стрелку из эскорта, — объясните все командиру, а потом добирайтесь до своих.

Франкур отдал честь офицеру и одним махом вскочил на лошадь.

— К вашим услугам, лейтенант!

По дороге посыльный объяснил капралу суть дела. Франкур был горд, что ему дали столь ответственное поручение, но ответил скромно:

— Я сделаю все, что в моих силах, господин лейтенант!

Оглядевшись, молодой человек тотчас узнал местность, по которой проезжал накануне.

— Если все будет хорошо, через десять минут доберемся до слияния двух дорог.

Вскоре, проделав половину пути, всадники очутились у насыпи. Слева, внизу, сквозь клубы дыма они увидели темную линию гренадеров, которая то двигалась, то замирала, то вытягивалась, то сжималась. За ней виднелись таможенные домики, мосты и пространство, на котором топтались кавалеристы.

— Отряд сопровождения! — указал рукой посыльный офицер. — Значит, император там!

Дав шпоры лошадям, они помчались во весь опор. Вдруг Франкур заметил за изгородью отряд белых мундиров.

— Осторожно! Господин лей…

Грянувшие выстрелы заглушили крик. Лейтенант, изрешеченный пулями, выпал из седла. Испуганные внезапной стрельбой лошади взвились на дыбы, но тут же рухнули, сраженные выстрелами. Капрал отлетел в кустарник. Вопреки здравому смыслу, зуав даже не был ранен, а лишь оглушен падением. Очнувшись, он убедился, что кости целы, и решил как можно скорее покинуть опасное место. Австрийцы не заметили, как зуав, прячась за изгородью, добрался до луга и нырнул в высокую траву. Вскоре он был вне опасности.

Впереди виднелся домик с зелеными ставнями, перед которым взад-вперед прохаживался офицер, показавшийся Франкуру знакомым. «Ба! Да это император!» Какой-то гренадер гвардии осторожно, словно охотник, боящийся спугнуть дичь, подбирался к домику.

Предчувствуя недоброе, зуав побежал, но споткнулся о валявшееся в траве ружье. Ощутив в руках привычный холод оружия, он облегченно вздохнул. Вдруг гренадер, встав на колено, начал целиться. Его карабин двигался, повторяя движения Наполеона. Франкур с жутким воплем набросился на убийцу в тот момент, когда тот нажал на курок. Пуля изменила траекторию полета и, вместо того чтобы попасть императору в сердце, сшибла эполет с его мундира. Злодей повернулся к зуаву, яростно рыча. Это был крупный мужчина с выразительными чертами лица, без характерного для французских воинов загара.

— Ах ты, мерзавец! — вскричал капрал. — Ты никогда не был настоящим солдатом!

Молодой человек с шакальей жестокостью атаковал гренадера штыком. Очень скоро убийца, проколотый насквозь, упал, обливаясь кровью. Франкур сорвал с него шинель, порылся в карманах, но ничего не нашел. Под тонкой блузой он обнаружил маленькую, набитую бумагами сумку. На груди убитого была татуировка — красного цвета буквы Т.Г.Б.

— Так и есть! Можно не сомневаться, это один из негодяев с фермы Сан-Пьетро. Но что же теперь делать? Пойти к императору и рассказать историю, в которую никто не поверит? Меня сочтут сумасшедшим. Уж лучше пусть все останется в тайне.

Генерал Эспинас, выполняя приказ Мак-Магона, руководил взятием Мадженты. Полк зуавов и итальянский легион, которыми он командовал, ворвались в город. Пути к отступлению были отрезаны, и австрийцам ничего не оставалось, как, укрывшись в домах, вести оттуда огонь. Каждое строение освободителям приходилось брать приступом.

Генерал Эспинас с непокрытой головой, в мундире нараспашку, вел своих солдат по тихой, пустынной улице, окна домов были наглухо закрыты ставнями. Впереди, рядом с командиром, шли адъютант капитан д’Орнан и племянник генерала лейтенант Фруадфон.

— Вперед! — скомандовал Эспинас.

Зуавы и легионеры бросились к зданиям, но яростная стрельба — из окон, дверей, изо всех щелей — остановила их.

Тогда генерал с безрассудством юноши ринулся навстречу снарядам. Презирая опасность, он взбежал на крыльцо дома и рукояткой шпаги сильно постучал в дверь.

— Откройте немедленно!

Из расположенного внизу окна ответили залпом. Когда дым рассеялся, все увидели генерала, лежащего на ступеньках крыльца. Капитану д’Орнану, бросившемуся к своему командиру, снарядом раздробило ногу. Гигант Фруадфон, выронив саблю из рук, уткнулся лицом в пыль.

— Отомстим за него! Отомстим! — Ярость овладела воинами, обожавшими своего генерала.

Солдаты попытались вышибить забаррикадированную изнутри дверь, но напрасно, новые выстрелы лишь увеличили число жертв. Засевшие в здании сто пятьдесят тирольцев предпочитали драться до конца. Дом смогли взять, только пробравшись через сад.

Солнце, клонившееся к закату, исчезало в густых облаках порохового дыма. Стоя на железнодорожной насыпи, Мак-Магон наблюдал за исходом битвы.