— Я так и знал, что ты не сможешь ответить на мой вопрос. Ты трус.
— Нет, мне не страшно. Я просто сам не понимаю себя. Мне нужно время, чтобы разобраться со своими чувствами, — тихо произнес Адам. При других обстоятельствах он бы не стал так разговаривать с Джеком. Но сегодня он искренен, как никогда, хотя никто ему все равно не верит.
— Может, тогда ты знаешь, что я чувствую? На этот счет у тебя нет никаких мыслей? — с издевкой спросил его друг. Однако, немного помолчав, Джек сменил гнев на милость. — Слушай, давай сделаем передышку. Нам нужно время, чтобы все обсудить. Оставь Дану в покое, сейчас за ней присмотрит наша семья. А ты подумай, что к чему, а когда найдешь ответы на все вопросы, приходи, — он посерьезнел, — только хорошенько поразмысли над своим положением, я тебя очень прошу.
Джек развернулся и пошел к выходу, где его ждали Дана с Тарой. Адам остался совсем один. Что ему теперь здесь делать? Неожиданно он ощутил острое чувство вины перед матерью. Он ведь обещал ей все объяснить. Она, наверное, переживает. А ведь сегодня ее праздник. Он оглядел зал в поисках матери. Их глаза встретились. Адам ободряюще улыбнулся и направился к ней. Нет, вечеринка его родителей не будет испорчена.
— Ты в порядке? — спросила она, обнимая его. Он медленно кивнул и прижался к ней. На мгновение ему показалось, что он снова стал маленьким и жалуется маме на учительницу, которая несправедливо накричала на него.
— У меня все нормально.
— Знаешь, не стоило тебе лгать мне. Я же твоя мать. У меня чутье на такие вещи.
— Прости, я сглупил, — вздохнув, произнес он.
— Почему? Потому что не рассказал мне или потому что допустил, что твоя девушка забеременела?
Он сделал глубокий вдох.
— Потому что не рассказал. Я совершенно не жалею, что стану отцом. Что случилось, то случилось. Но я поступил как глупый мальчишка, и нет мне прощенья.
Взгляд матери смягчился. Она нежно погладила его по голове.
— Ты любишь ее? — мягко спросила она.
— Если честно, то не знаю. Не так уж у меня много опыта в любовных делах.
— Значит, ты сам еще не разобрался в себе?
Он кивнул.
— Послушай, не надо сейчас взваливать на себя все мои проблемы. Иди развлекайся. Сегодня твой день. К чему все эти разговоры, когда тебя ждут гости? Не беспокойся за меня, все наладится.
— Я никогда не перестану волноваться за тебя, — перебила она его. — Ты собираешься стать отцом. Боже мой, ты хоть сам понимаешь, как это серьезно?
— Конечно, да.
Анна с грустью посмотрела на сына, но быстро взяла себя в руки и улыбнулась.
— Знаешь, я очень удивилась, что это Дана.
Адам нахмурился.
— Почему?
— Потому что она совсем не похожа на тех женщин, с которыми ты встречался в последнее время. Она больше напоминает тех девушек, которыми ты интересовался, прежде чем стать закоренелым холостяком.
Слова матери невольно вызвали у него улыбку.
— Разве я когда-нибудь думал о женитьбе?
— Да, мой дорогой. Ты не всегда был распутником.
Адам не знал, что сказать. Он поцеловал маму в щечку и улыбнулся.
Она улыбнулась ему в ответ.
— Удачи, мой дорогой! Дай мне знать, если что. Я не хочу узнавать новости от Барбары, слышишь?
Он открыл дверь и увидел Дану. Она тяжело вздохнула и устало посмотрела на него. За последние дни она сильно поправилась, жизнь внутри нее росла не по дням, а по часам.
Он боялся взглянуть ей прямо в глаза, ему было неудобно и стыдно. Больше всего ему хотелось бы сейчас вернуться в квартиру и закрыть за собой дверь, но это невозможно. Нужно, наконец, объясниться. Но с чего начать?
— Ты пришла? — тихо спросил он.
Она кивнула и опустила глаза. Он выглядел очень сексуально в обтягивающих плавках, и ей не хотелось, чтобы он заметил ее легкое возбуждение.
— Нам нужно поговорить.
— Я был у тебя, но меня не пустили.
— Боюсь, Джек настроен очень агрессивно.
— Я думал, — улыбнулся Адам, — что за ночь он успокоился.
— Нет.
Адам посмотрел на свои часы, они показывали семь тридцать утра.
— Черт, Дана. Ты должна быть дома в такую рань, в постели, под присмотром заботливого братца! — Он взял ее за руку и затащил в дом.
Дана осмотрелась по сторонам. Интерьер его квартиры сильно отличался от обстановки ее дома. «Вот и еще один пример того, что мы совершенно разные», — подумала она. Современные ламинированные полы. Неплохо. Гостиная светлая за счет огромных окон во всю стену. С видом на реку. Шикарно.
Адам наблюдал за ней. С одной стороны, ему очень хотелось спать, но, с другой, она сама пришла к нему поговорить — когда еще такое случится?
— Хочешь чаю? — вспомнив о вежливости, спросил он.
Она отрицательно покачала головой и села на кожаный диван.
— Нет, спасибо.
— Может, хочешь перекусить?
Она улыбнулась.
— Нет, спасибо. У меня сейчас как раз период обжорства, я набираю лишний вес. Лучше не стоит.
Адам задумался. Интересно, это как-нибудь повлияет на ребенка? Будет ли он толстым из-за того, что мать много ест, или нет? Хотя она так нервничает, а это куда опаснее, чем лишние килограммы.
В комнате воцарилась неловкая тишина. Дана вздохнула.
— Может, присядешь?
Адаму стало любопытно, что же она хочет ему сказать.
Дана наблюдала за тем, как он садится в кресло напротив нее. Адам облокотился на спинку и вытянул ноги. Он выглядел совсем расслабленным, но на самом деле очень нервничал.
