Почти полночь - [49]

– Ваш выход, Ратиган! – воскликнул Хромой.

Страж смущенно одернул форму. Ему было не по себе. Он не привык врать. Но этого момента они ждали весь день. Мужчина распахнул дверцу и, держа за шкирку, вытолкал из экипажа Хромого и Заику, которые скорчили плаксивые физиономии.

Было пасмурно, тучи, собравшиеся над Эйфелевой башней, того и гляди грозили пролиться дождем. Но Ратиган не обращал на них внимания. Он решительно направился к вознице, волоча за собой двух хулиганов.

– Доброго вам дня, мсье!

Ратиган говорил уверенно и четко, а его одежда напоминала форму полицейского. Слегка встряхивая мальчишек за воротники, он играл свою роль превосходно.

– Я поймал двух воришек. У младшего в кармане была вот эта вещица.

Ратиган продемонстрировал муляж, наскоро собранный Жоржем Убри из корпуса разбитых Заикой часов. Издалека копия выглядела неотличимо от оригинала.

– Мне сказали, что вы перевозили владельца этих часов. Несколько дней назад, когда произошло ограбление. Не знаете ли, любезнейший, где я могу найти этого господина, чтобы вернуть ему его собственность?

Мальчишки захныкали с удвоенной силой. Чтобы кучер, в надежде поскорее избавиться от их противного нытья, выдал всю необходимую информацию.

– Эээ… ну… нет, я ничего не знаю…

Кучер явно врал. Побледневшее лицо выдавало его.

– Как ваше имя?

– Антуан… Антуан Пьерфит.

– Ну же, мсье Пьерфит, чего вы так боитесь? Почему не можете предоставить мне эту информацию? Вы же видите, я страж порядка. Со мной вы в безопасности. Вам не о чем беспокоиться.

Фальшивый полицейский вынул из кармана фляжку с коньяком и протянул кучеру, чтобы тот немного расслабился. Молодой человек не стал отказываться и одним махом осушил емкость почти наполовину. Потом крякнул, перевел дыхание и… решился.

– Ох, ну, да… Даже не знаю, с чего начать… Вы когда-нибудь слышали о Галерее машин[17]?

– Господин, мы на месте.

Несколько недель перед этим черный фиакр остановился у Галереи машин. Экипаж по просьбе клиента подъехал максимально близко к павильону, и молодой кучер спрыгнул на мостовую, чтобы помочь пассажиру выйти.

– Спасибо, – произнес тот странным неживым голосом и взглянул на карманные часы. – Я желаю, чтобы вы меня ждали здесь. Я оцениваю время вашего ожидания в шестьдесят минут.

Странный клиент – холодный и отстраненный – выглядел и говорил как иностранец. Он часто употреблял неправильные обороты речи. И Антуан совершенно не сомневался, что перед ним не француз.

Ровно через час, как и обещал, чужестранец вышел из павильона. Кучер, желая выслужиться, вытянулся по стойке смирно. Он очень дорожил своей работой и старался во всем угождать клиентам, чтобы какой-нибудь привередливый аристократ не нажаловался на него начальству.

– Вы не находите забавным, что это место называется Марсово поле? У римлян Марс был богом войны. А Елисейские поля[18]? У греков так называлась преисподняя[19], место, где умершие герои могли наслаждаться вечным покоем. Странный выбор названий, вам не кажется? А прямо на этом месте каких-нибудь сто лет назад люди расстреливали друг друга во имя какого-то «отечества»[20]. Очень странный культ.

«Не страннее, чем ты, господин хороший», – подумал Антуан.

И хотя он, не так давно обосновавшийся в Париже, уже привык, что в этом городе на каждом шагу встречаешь всяких чудаков и оригиналов, но сейчас кучер не знал, что ответить. Да и стоит ли отвечать вообще. В любом случае молодой человек не особо понимал, о чем толкует пассажир. На что намекает? Ну да ладно. Не первый и не последний чокнутый аристократ, с которым приходится иметь дело!

Антуан был родом из провинции. Его семья владела несколькими полями. Однако после аграрного кризиса[21] и Великой депрессии[22], которая его сопровождала, дела пошли из рук вон плохо. Цены на картофель и зерно стремительно падали. И Антуану пришлось податься на заработки в столицу. Он умел отлично править повозкой и ухаживать за лошадьми, поэтому устроился кучером омнибуса. Молодой крестьянин не учел только одного: на этой должности ему придется иметь дело не только с лошадьми, но и с людьми. Клиенты попадались один отвратительнее другого. Многие с пренебрежением относились к такому «деревенщине», как он. И своими капризами и жалобами грозили разрушить все старания Антуана стать городским жителем. Но ведь он покинул родной дом не для того, чтобы вернуться туда побежденным. Ему надо было стараться изо всех сил и в итоге доказать близким, что он сделал правильный выбор.

А потом появился этот клиент. Он, конечно же, не снизошел до того, чтобы представиться кучеру. Несмотря на теплую погоду, он потребовал себе зимний фиакр с крышей и опущенными шторами. Этот господин, видимо, хотел оградить себя от любопытных зевак и навязчивых попрошаек, наводнявших парижские улицы.

В течение следующих дней Антуан несколько раз исполнял при нем роль персонального шофера, не отвлекаясь на другие заказы. Он возил своего клиента по городу. Ожидал его у подножия железной башни, где тот завтракал в английском бистро на первом этаже. Доставлял к Галерее машин, а иногда – к одному из заводов на набережной Гренель. Господин Мильтон пользовался фиакром даже на небольших расстояниях. Например, от Эйфелевой башни до павильона машин всего два шага: пересечь Марсово поле – и уже там. Однако странный пассажир всегда ехал в экипаже. Он явно терпеть не мог пешие прогулки и толпу. Но за свои деньги любой имеет право чудить как душе угодно. Эти поездки кормили кучера, так что Антуан не жаловался.