Почти нормальная жизнь - [9]

Лёгкий летний ветерок доносит аромат свежих цветов из цветочной лавки – совсем незнакомый мне запах.

Как только я вижу витрину магазинчика итальянского мороженого, рот мгновенно наполняется слюной. Бесконечные ряды десертов с разными начинками отправляют мой желудок в нокаут. Не помню, когда я в последний раз ела.

Продолжая исследовать окрестности и очаровываться увиденным, я чувствую благодарность судьбе за то, что она забросила меня именно сюда. Пусть я здесь не задержусь, но это хорошая передышка.

Как только нос чует аромат вафель, ноги сами ведут меня к старой закусочной через дорогу.

Старое здание выкрашено в светло-зелёный цвет и красные печатные буквы на вывеске гласят: «У Бобби Джо». Я ещё не захожу внутрь, но мне уже нравится стиль закусочной, напоминающий пятидесятые. На витрине объявление: «У нас есть работа». Кто знает, может, неслучайно я решаю перекусывать именно здесь.

Я толкаю стеклянную дверь, и меня приветствует негромкая песня Элвиса Пресли. Так и есть, пятидесятые.

Над длинным прилавком висит старомодная вывеска «Закусочная», сверкая яркими неоновыми огоньками. Посетители сидят на красных кожаных диванчиках; вдоль стойки стоят табуреты и завсегдатаи могут болтать с хорошенькими официантками за прилавком. Мало того, пол, как и принято в пятидесятых, в черно-белую клетку.

Вокруг снуют официантки, с улыбкой наливая в пустые чашки кофе. Поддаваясь кофейному аромату, я беру меню у двери и быстро иду к дальнему диванчику.

Изучаю меню и облегчённо выдыхаю, цены вполне приемлемые. Денег у меня осталось немного, нужно растягивать до зарплаты.

– Что будете заказывать? – раздается бодрый голос.

Я поднимаю глаза и вижу юную рыжеволосую девушку с карандашом наготове.

Я ещё не решила, что буду есть, но мне точно нужен кофе. Много кофе.

– Пока только кофе, пожалуйста, – отвечаю я.

Рыженькая (судя по бейджику – Табита) расплывается в улыбке и коротко кивает, отчего её длинный конский хвост подпрыгивает вверх. Ставя передо мной чашку, она наливает в неё кофе из стеклянного кофейника.

– Я тебя тут раньше не видела, – замечает она, наполняя чашку до самой кромки. – Приехала навестить семью? Друзей?

Мне становится неуютно, и я ёрзаю на сидении.

– Да нет, я здесь проездом, – отвечаю я как можно более неопределенно, стараясь не возбуждать подозрений.

Круглое лицо Табиты озаряет улыбка.

– Так все поначалу говорят, а в итоге остаются тут навсегда.

Я киваю, стараясь оставаться вежливой, но моя поджатая губа выдает, как неуютно мне от этого разговора.

Табита читает это по моему лицу, и её улыбка немного тускнеет.

– Что ж, когда будете готовы сделать заказ, кричите мне.

И она с облегчением переходит к другому посетителю, поднявшему руку.

Откидываюсь на спинку диванчика и распекаю себя за грубость с человеком, который просто выполняет свою работу. Мы с Табитой примерно одного возраста. Может, она работает здесь, чтобы оплачивать колледж или просто откладывает.

Так или иначе, когда она подойдёт в следующий раз, я постараюсь держать себя нормально. Ну, почти нормально. Я хочу быть нормальной, а нормальные люди не бросают высокомерные взгляды на тех, кто просто пытается быть с ними приветливыми.

Просматриваю меню минуты за две, выбираю вафли и жду, пока Табита сама подойдет ко мне. Кажется невежливым поднимать руку, требуя, чтобы меня обслуживали.

Я нервно тереблю салфетку и столовые приборы. К счастью, Табита успевает подойти до того, как я принимаюсь за пакетики с сахаром.

– Уже выбрали? – улыбается она. В зелёных глазах светится доброта.

– Да, американские вафли, только, пожалуйста, без бекона.

Табита кивает, записывая мой заказ.

– Что будете пить, кофе? Не хотите сок или чай?

Я мотаю головой.

– Только кофе.

Табита прячет карандаш и блокнот в передний карман на чёрном фартуке и снова улыбается.

– Отлично. Скоро будет готово.

Пока она не ушла, я быстро спрашиваю:

– То объявление о работе ещё в силе?

Табита похлопывает себя по подбородку и широко улыбается.

– Вроде в силе. Хочешь, я схожу, узнаю?

– Если не трудно, – отзываюсь я.

Я обескуражена её дружелюбием. Такое впечатление, что все в этом городе сидят на каком-то наркотике счастья. В первый раз в жизни я не возражаю против наркотика.

– Пустяки, – отвечает она и застенчиво рассматривает мой пирсинг в носу. – Больно было? – решается она через секунду и морщит лицо.

Я невольно хихикаю. Звук пугает меня, я не смеялась уже очень, очень давно.

– Да нет, не очень. Просто прижимаешь кусочек льда, чтобы кожа немела, а потом быстро прокалываешь.

Табита, кривится, как от боли и закрывает нос ладонями.

– О Господи! Ты ужасно храбрая. А я только вижу иглу, сразу падаю в обморок.

Отхлебываю кофе и криво улыбаюсь.

– Это ещё ничего. С татуировкой сложнее, – говорю я и поворачиваю запястье, чтобы она увидела рисунок.

Табита широко распахивает глаза и изумленно приоткрывает рот.

– Ух, ты. А ты крутая.

Я не знаю, как отвечать. Крутой меня ещё не называли. Я фрик. Эмо. Невеста Франкенштейна. Кто угодно, только не крутая.

– Спасибо, – бормочу я и опускаю глаза, не зная, как мне себя вести.

Замечая мою неловкость, Табита тут же приходит на помощь.