Почти нормальная жизнь - [14]

Хэнк смеётся и усаживается в своё любимое кожаное кресло.

– Ты говоришь как моя жена, Боже, благослови её душу.

По моему телу проходит дрожь, потому что я не знаю, что люди обычно говорят в таких случаях. Это один из примеров, когда меня совершенно не волнуют чужие проблемы, поэтому иногда я считаю себя... а интересно, что случилось с женой Хэнка.

Только хочу спросить о судьбе его жены, как раздаётся звонок телефона, пугая как меня, так и Хэнка.

Даю ему небольшую передышку, пока он говорит по телефону, и решаю в этот прекрасный день прогуляться до начала смены. Да, и к тому же, пускай моя белая кожа насытится витамином «Д».

Спускаюсь вниз по дороге, которую уже запомнила после первой поездки, поэтому знаю, куда надо идти. Раньше я всегда изучала самые короткие маршруты и дороги, по которым ездит полицейский патруль. И это умение быстро ориентироваться осталось со мной до сих пор.

Мои размышления приводят к мысли о моём отце. И это не дает покоя. Конечно, его уже кто-то обнаружил, и надеюсь, меня никто не подозревает.

Странно, что я не чувствую угрызений совести. Это делает меня плохим человеком? Я помню, как однажды смотрела один детективный сериал, где психолог говорил о различных типах личности. Она говорила об исследованиях, которые доказывают, что некоторые люди с расстройством личности «нормально» не реагируют на такие вещи, как смерть и боль.

Полностью погружаюсь в свои мысли, и не смотрю куда иду. Оказывается, я немного отклонилась от своего маршрута вблизи дороги. И теперь иду по довольно не людному месту, где редко проезжают машины. Но всё меняется, когда ребята из колледжа на красном джипе, на высокой скорости мчатся вниз по дороге. Они проезжают слишком близко к обочине, и у меня всё внутри переворачивается.

Я отпрыгиваю в безопасное место, и приземляюсь на задницу в траву.

Джип сигналит мне, а водитель, дерзкий мужик, высовывается из окна и кричит:

– Смотри куда идешь, уродина!

Они уезжаю прежде, чем я успеваю придумать супер крутой ответ. Но я запоминаю их номер – «BRAD1», на тот случай, если увижу их снова; теперь я знаю, чьи шины надо проткнуть.

Я встаю и стряхиваю с себя пыль. Ну и, конечно же, моя задница вся зелёная из-за травы. Уверена, что могло быть и хуже.

И все мои мысли только об этом.

* * *

К счастью, я не опоздала на первый день моей работы, несмотря на мелкие неприятности. Перехожу на тротуар, и слава законам физики, вижу недалеко тот самый чёртов джип, припаркованный на месте инвалидов.

Мне так и хочется слегка махнуть ножом, но сдерживаю себя, когда замечаю женщину с ребёнком на руках, который ест мороженое. Большая часть сладкого холода растекается по её розовой кофточке и крошечным ручкам малыша. Я не могу им помочь; мне так хочется иметь такую маму, чтобы она держала меня на руках, пока я была маленькой, как этот малыш.

Дарю им небольшую улыбку и направляюсь к закусочной, потому что нормальные люди не наворачивают круги возле колёс чужого автомобиля.

Отгоняю эти мысли в сторону, прохожу через двери закусочной и сталкиваюсь с бегущей Табитой.

– Привет, Пейдж! – весело говорит девушка, а я боюсь, что она меня обнимет.

Быстро стягиваю рюкзак с плеча и держу его перед собой возле груди так, чтобы нельзя было обнять.

Табита не обращает внимания на мои глупые действия и смыкает руки вокруг меня, оживлённо болтая, пока мы не двигаемся с места.

– Тристан сказал, чтобы я тебе всё здесь показала, и я просто не могу дождаться. Я здесь уже довольно долго работаю, по правде говоря, с шестнадцати лет, а сейчас мне девятнадцать, так ничего себе... много времени прошло.

Киваю и пытаюсь идти с ней в ногу, но у меня не получается. На самом деле я не слушаю её, потому что чувствую себя глупо. Я обнимаю свой рюкзак на моей груди, неуклюже пытаюсь взять её за руку, будто это именно то, что мне хочется делать.

– Первую половину рабочей смены ты работаешь со мной, – широко улыбается она так, что я могу видеть два нижних неровных зуба, но это делает её улыбку все более дружественной.

У Табиты милое, приветливое лицо. Я хотела бы быть похожей на неё, а не чувствовать себя полной фальшивкой. Может быть, если я проторчу здесь достаточно долго, её энергия просто согреет меня.

Смотрю на конский хвост девушки, который подскакивает с каждым энергичным движением официантки; как загораются её глаза, когда она на меня смотрит, и очень сомневаюсь в этой затее.

– Ты можешь оставить свою сумку здесь, – говорит она, когда мы входит в небольшую раздевалку с душевой.

Табита со скрипом пытается открыть маленький серый шкафчик, который слишком высок для её роста, затем встаёт на носочки и раскачивается, пытаясь снова.

Стою в стороне и всё ещё сжимаю свой рюкзак. Вот это да, Миа. Если эта ситуация не указывает на «странность», то не знаю, что это ещё значит.

Табита смотрит на меня, на мой рюкзак и улыбается.

– Всё хорошо, здесь всё останется в сохранности. Это кодовый замок, и никто кроме меня, тебя и Элис не сможет сюда зайти.

Я легонько киваю, но не схожу с места.

– Да что там внутри? Твои самые ценные вещи? – шутит она.

«Ой, ты знаешь, всего лишь мой пистолет, бита и документы», – всё это быстро проносится в моей голове, но говорю я совсем другое: