Почти как мы. Вся правда о свиньях - [34]
После того как Британская Ост-Индская компания добилась монополии на торговлю с Индией, Великобритания приобретала все больше влияния на полуострове Индостан. Постепенно среди индуистского и мусульманского населения стало расти недовольство колониальной политикой англичан. В частности, для защиты собственных коммерческих интересов последние завербовали десятки тысяч солдат из местного населения, вооружив их британскими винтовками. Для заряда оружия солдаты должны были надкусить гильзу бумажного патрона, чтобы добраться до пороха. Поначалу индуистские и мусульманские солдаты ничего не имели против, но потом пошел слух о том, чем пропитывают патроны, чтобы уберечь порох, – свиным и говяжьим жиром. Индийское восстание против британской торговой компании – исторический факт.
Трамп был не первым, кто предложил бороться с терроризмом с помощью свиней. В 2004 г. сообщалось, что израильские автобусные компании начали размещать в салонах мешки со свиным салом[144]. Такая мера должна была предотвратить атаки исламских террористов-смертников. Как видно, свинья превратилась в политическое и социокультурное оружие в современных конфликтах с цивилизационной подоплекой. В последние годы использование свиньи в столкновениях культур также вошло в политическую жизнь Китая. В условиях жесткого авторитарного режима, при полумиллиардном поголовье свиней и отношении к религии как ко злу соблюдающим мусульманам (тем, кто придерживается основных правил ислама) живется несладко. Хуже всего дела обстоят в западном регионе Синьцзян. С недавних пор стали просачиваться новости, что национальные меньшинства, такие как уйгуры и казахи, подвергаются ассимиляции жестокими методами[145]. В учреждения, которые организации по защите прав человека называют «лагерями идеологической обработки для культурной чистки меньшинств», заключают под стражу миллионы мусульман. Здесь их заставляют отказаться от своей традиционной культуры ради государственной коммунистической идеологии. А средства все старые: помимо принесения присяги на верность государству заключенных вынуждают пить алкоголь, не дают совершать намаз и, конечно, кормят свининой[146]. Хоть и не официально, свиней использовали и американцы при пытках заключенных, что выяснилось при расследовании нарушений прав людей, содержавшихся в тюрьме Абу-Грейб в период войны в Ираке. По указке Чарльза Грейнера и Линди Ингланд американские солдаты запихивали в глотку жертв куски свинины, чтобы унизить заключенных и, возможно, лишить их надежды на лучшую жизнь в загробном мире[147].
В Европе в последнее время свинью стали использовать как способ защиты своей самобытности перед лицом мультикультурализма. Чаще всего можно услышать о фанатиках-одиночках, которые обматывают дверные ручки мечетей беконом[148] или выбрасывают свиные головы у входа туда[149], но за последние десятилетия правого крена европейской политики свиньи все более заметно входят и в официальную риторику в отношении мусульманской культуры и религии. Среди наиболее радикальных примеров можно вспомнить Хайнца-Кристиана Штрахе из Австрийской партии свободы, который в 2012 г. опубликовал карикатуру на самого себя, на которой он изображен поедающим жареного поросенка. Подпись «Добро пожаловать только тем, кто ест свинину» означала неприкрытый выпад против мигрантов и беженцев как мусульманских, так и иудейских убеждений[150]. Еще одним примером стал датчанин Расмус Палудан. Как лидер ультраправой партии «Жесткая линия» (Stram Kurs), Палудан был в шаге от того, чтобы попасть в датский парламент фолькетинг по итогам выборов в июне 2019 г. Чтобы наделать шуму вокруг своей предвыборной кампании, он, помимо прочего, решил еще и спалить Коран, завернутый в бекон, и раздать свиные сосиски людям, которых он по виду принимал за мусульман[151].
Совсем иной случай произошел в Дании в 2013 г., когда стало известно, что детские сады по всей стране начали отказываться от любых продуктов питания, содержащих свинину. В городе Исхёй запретили подавать свинину на любых официальных мероприятиях, а некоторые учреждения пошли и того дальше – разрешили одно лишь халяльное мясо. В стране, где фрикадельки и сосиски считаются национальным достоянием, это, конечно, спровоцировало суматоху. Поднялась волна взаимных оскорблений, прозванная «войной фрикаделек». Многие сочли, что датских детей во имя толерантности лишили важной части национальной культуры. Премьер-министр страны Хелле Торнинг-Шмитт сказала в интервью: «Для датчан запеченная свинина на шкурке и фрикадельки – национальные блюда», а председатель правопопулистской Датской народной партии Кристиан Тулесен Даль заявил, что исключение свинины из меню стало самой что ни на есть дискриминацией маленьких датчан[152]. Отголоски датской полемики докатились и до Норвегии. Идею, что свинья помогает отстаивать норвежскую самобытность, здесь подхватила праволиберальная Партия прогресса (Fremskrittspartiet). После скандала в Дании выяснилось, что свинину не жалуют и в норвежских государственных учреждениях. Особенно это коснулось тюрем, где высокий процент заключенных-мусульман привел к тому, что свинина в меню могла не появляться неделями. «Мы в Норвегии всегда ели свинину. И совершенно неправильно отказываться от нее только потому, что в страну переехало много мусульман»
