Почетный пленник - [14]

На ночевку остановились в распадке между холмами, на опушке соснового леса. Судя по многочисленным следам от колес, обложенным камнями костровищам, перекладинам между деревьями для разбивки походных укрытий и шатров – место для путников известное и привычное.

Сколько нужно вещей десятилетнему мальчишке, уезжающему из дома? Когда родители собирают дитятко в летний лагерь за городом, достаточно и одной сумки: трусы, носки, футболки, зарядки для гаджетов.

Здесь зарядок для гаджетов никто не предлагал, и мальчишка уезжал не в детский лагерь на одну смену, а в другую страну на долгий срок. И потому скарба, принадлежащего мне и моим сопровождающим, набралось две повозки. Что там было? Ума не приложу, а ознакомить меня с содержимым почему-то никто не удосужился. Помимо пары телег неизвестного добра меня сопровождал сам Остах, не отходящий от меня ни на шаг (как будто я в нынешнем своем состоянии могу куда-то деться), некий дедок, копошащийся сейчас в одной из подвод, и пятеро крепко сбитых горцев в одинаковых безрукавках мехом внутрь и черных просторных штанах, заправленных в кожаные мягкие сапоги. На широких ремнях висели то ли короткие мечи, то ли длинные кинжалы.

Сейчас парни – а было им около двадцати – споро работали: кто-то расседлывал животных, ведя в поводу к журчащей неподалеку Джуре, кто-то, прихватив топор, отправился в лес за дровами. Дедок, прекратив свои изыскания, мелко крошил мясо в котелок с водой, отправив последнего из парней чистить овощи. Все были заняты работой. Кроме меня с Остахом.

Что же, иерархия вполне понятна. Приказы здесь отдавал дядька Остах. Пятеро парней – соплеменники, из нашего даипа. Кровные побратимы, одним словом. Подчиняются Остаху беспрекословно, хотя он им по большому счету чужак. Значит, что? Правильно – распоряжение либо Гимтара, либо лично дана. Скорее последнее – отец расстарался. Ну а дедок – я вспомнил, что звали его Ллуг, – был просто завхозом, кашеваром и прочее. Такая у нас нехитрая компания. Я стоял вне иерархии – вроде как самый главный, сын правителя и прочее. Но сопляки здесь не отдают приказы и делают до поры до времени то, что им велят. Такое положение дел надо менять. Хорошо хоть количество людей, которые могли мне что-то велеть, ограничено. Во всяком случае, дома, в горах. Как будет в Империи? Поживем – увидим.

«Имперская» часть каравана была куда значительнее. Когда к нам присоединились купцы, я не заметил – задремал в начале пути. Их крытые повозки с высокими бортами, чем-то тяжело груженные, занимали бо́льшую часть поляны. Как я смог понять из обрывков разговоров, хранящихся в памяти Олтера, с купцами и торговлей были какая-то напряженность и недовольство со стороны отца и Гимтара. И если даже в моей детской головенке сохранились данные об этом недовольстве – значит, дан Дорчариан и его советник обсуждали несправедливую торговлю с Империей не один вечер. Щемили нас купцы, одним словом. А почему у нас нет своих торговцев? Загадка. Нет данных. Ладно, разберемся с этим в свое время.

Среди становящихся в ряд, борт к борту, купеческих повозок расхаживал высокий мужчина, энергично размахивающий руками. Если руками машет – значит, руководитель. Примета такая. Вон как руками водит… Ага, вот и затрещина одному бедолаге прилетела.

Помимо купцов в «имперской» части нашего каравана присутствовали и официальные лица. Речь идет о том субъекте, который с деланым безразличием меня разглядывал на пиру. Алиас Фугг, Голос Империи в землях Дорчариан, собственной персоной. Впрочем, к его чести, он не пялился на увечного в открытую, а делал это аккуратно, невзначай. Но я его внимание к своей персоне заметил и отметил. Интересно, что он за фрукт и какие у него полномочия? Нет данных.

Вот и сейчас он держался среди своей челяди слегка отстраненно и самостоятельно обихаживал своего скакуна. При этом он то и дело внимательно зыркал по сторонам, а его сопровождающие споро сооружали походный лагерь, что выдавало в них хорошую организацию и сноровку. Выглядел Голос Империи в землях Дорчариан при этом весьма просто. Можно даже сказать, что его внешний вид никак не соответствовал его должности.

Запыленный, видавший виды дорожный плащ. Деревянные сандалии с высокой шнуровкой. Короткий меч на поясе. Никаких украшений, никаких статусных побрякушек. И сам он выглядел при этом как один из толпы – за сорок, ближе к пятидесяти, чуть сутулый, сухощавый, с неприметным лицом.

И при всем этом Алиас Фугг мне откровенно не нравился. Может быть, это из-за первого впечатления на пиру? Или накладывались предубеждения сына дана относительно Империи? Не знаю. Но с этим типом надо держать ухо востро.

Я ставшим уже привычным жестом пошевелил пальцами ног. Сначала правой. Потом левой. Попытался согнуть ногу в колене. Фигушки. Не работают мои ноги, не слушаются. Панику отставить, доверимся мнению профессионалов, что ходить (и даже бегать) я буду. Напряг ягодичные мышцы. Отлично! Расслабил. Снова напряг. Теперь костяшками пальцев стал массировать квадрицепцы, потом икроножные. Добрался до ахиллесова сухожилия. Затем стал слегка прихватывать мышцы, разминая и отпуская их, поднимаясь снизу вверх, от ступней к паху. Вдруг это как-то поможет моим непослушным конечностям, улучшит кровообмен и прочее? Да и привык я так – делать хоть что-то, делать что могу, чем не делать совсем ничего.