Почерк диверсанта - [137]

...В то время, когда Ванберг занимался изготовлением заказанной Кинжалом химической мины, оставшийся в Лужниках Тарантул зашел на склад хозяйственного инвентаря. Именно здесь рабочие, занимающиеся уборкой территории, получали лопаты и метлы. Тарантул продемонстрировал кладовщику сломанный черенок на своей лопате и попросил выдать новую. Пока кладовщик выбирал другую лопату, Тарантул снял со стены замок, которым запирались двери склада. Через несколько секунд террорист уже имел четкие оттиски ключей. На складе хранился самый обыкновенный хозяйственный инвентарь, поэтому и запирался склад простейшим висячим замком. Кладовщику и в голову не могло прийти, что воры заинтересуются хранящимися на складе лопатами или граблями.

ЧЕРНЫШОВ, АНОФРИЕВ, ВЕТРОВ. 22.03

Московское время 18.00

В операции по захвату подпольной лаборатории, кроме оперативников ФСБ, участвовали отряд спецподразделения «Альфа» под командованием отличившегося в пятигорской операции майора Анофриева и группа взрывотехников, специально подготовленных для обезвреживания химических боеприпасов. Непосредственно на месте операцией руководил полковник Чернышов. По его приказу бойцы «Альфы» незаметно окружили здание, в котором предположительно размещалась лаборатория.

Чернышов сидел в оперативной машине и наблюдал, как возвращаются капитан Ветров и майор Анофриев. В отношении Олега Муромцева Чернышов свое решение не изменил, и тот остался в информационно-аналитическом отделе. Анофриев и Ветров подошли к машине и забрались на заднее сиденье.

– Нашу машину они не заметят, – убежденно сказал Анофриев. – Там единственное окно, и то выходит в другую сторону.

– Покажите на плане, – Чернышов развернул рулон ватмана, на который был нанесен план здания, так и не ставшего производственным цехом.

– Вот она, наша химчистка, – опережая Анофриева, Ветров ткнул пальцем в квадратик, обозначающий на плане помещение в цокольном этаже.

– Да, а вот здесь окно, о котором я говорил, но на плане оно не обозначено, – добавил Анофриев.

– Ну и что скажет наша разведка? – иронично поинтересовался Чернышов.

– Что скажет... – вздохнул Ветров. – Вход в химчистку только один. На входе железная дверь, с виду очень мощная. Рядом с дверью электрический звонок. Свет между косяком и дверью не пробивается. Однако это ни о чем не говорит, так как дверь прилегает к косяку очень плотно. Чисто визуально определить, есть кто-нибудь внутри или нет, невозможно.

– Ты звонить не пробовал?

– Что вы, Павел Андреевич! Как вы велели, я и близко не подходил, – замотал головой Ветров.

– Кто тебя знает. В аэропорту Минеральные Воды тебе ведь обязательно надо было в кузов «Газели» заглянуть.

– А как внешний осмотр? – спросил Чернышев у Анофриева.

– Изнутри окно закрыто горизонтальными жалюзи. С внешней стороны окна железная решетка. В сварных швах решетки различимы следы коррозии, видимо, стоит решетка уже не первый год, – дал свое заключение Анофриев. – А вообще я предлагаю сменить позицию и взглянуть на окно самим.

– Это не опасно? Вдруг нас заметят?

– Что вы, Павел Андреевич! У моих ребят отличная наблюдательная позиция: точно напротив окна, всего в ста пятидесяти метрах от него. В монокуляр все отлично видно.

– Идем, – согласился Чернышов.

Все трое выбрались из машины и двинулись вслед за Анофриевым. Наблюдательная позиция бойцов «Альфы» действительно была замаскирована очень искусно. Ни Чернышов, ни Ветров не смогли обнаружить лежащих в кустах солдат, пока не подошли к ним вплотную. Все бойцы «Альфы», включая Анофриева, были одеты в маскировочные комбинезоны, которых не было у обычных оперативников. Но наблюдать за интересующим окном можно было только лежа. И Чернышов, показывая пример Ветрову, в своем костюме и кожаной куртке улегся прямо на землю. Артему ничего не оставалось делать, как повторить пример своего начальника.

Анофриев долго разглядывал в монокуляр зарешеченное окно, потом передал наблюдательный прибор Чернышову и сказал:

– Взгляните, Павел Андреевич, слева, над рамой, видите? Глазок видеокамеры.

Присмотревшись, Чернышов и сам увидел то, на что обратил внимание Анофриев.

– Ты точно уверен, что это видеокамера? – спросил Чернышов.

– Точнее не бывает. Мне такие камеры-крохотульки уже приходилось видеть. Уверен, что и со стороны коридора у них установлена точно такая же. С помощью таких штук те, кто внутри, могут отлично разглядеть на своих мониторах то, что происходит снаружи.

– Как я понимаю, работники химчистки вряд ли будут оборудовать свое помещение такими видеокамерами, – заметил Чернышов.

– Я же говорил, Павел Андреевич, это она – лаборатория, – зашептал в ухо Чернышову Ветров.

– Похоже, – задумчиво сказал Чернышов. – Но меня по-прежнему очень интересует, есть кто-нибудь внутри или нет.

– Ребята уже поехали за тепловизором, скоро должны привезти, – напомнил Анофриев.

– Лучше бы они поспешили. А то земля все-таки холодная, – обеспокоенно заметил Ветров. – Тем, у кого есть дети, может быть, и не так страшно. А каково неженатым офицерам. Вдруг это скажется на моей репродуктивной функции.

– Ничего, не отморозишь свою функцию, – продолжая наблюдать за окном, сказал Чернышов.