Почемуки-потомуки - [2]

Его разглядеть в кучевых облаках.

Спешите увидеть! К ненастью опять

Он в море вернётся его покорять.

А всё почему? Да всё потому, что

Жить без борьбы бесполезно и скучно.

Плакала Даша

Валили берёзу. Как плакала Даша:

– Берёзка живая, любимая наша!

Но люди глухими, наверное, были —

Берёзовых дров для печи нарубили.

Потом затопили по осени печку

И в топку дровишки бросали беспечно.

Поленья от жара нещадно трещали,

А Даше казалось – поленья кричали.

И плакало вновь беззащитное детство:

– Не стану на печке недоброй я греться!

Понятней бывает порой пятилетним,

За что в этой жизни мы в строгом ответе.

Тебя об этом спросят

Однажды мальчик свысока

Посмеивался в школе:

– Что нужно этим старикам?

Спросить соседа, что ли…

Зачем, старик, ты ходишь в храм? —

Вот первый из вопросов.

– Я одинок, ты знаешь сам:

в пути мне нужен посох.

– Теперь ты стар. Зачем, скажи,

тебе читать так много?

– В дороге знания нужны,

а жизнь – всегда дорога.

Смахнув задумчивость с лица,

Старик добавил, хмурясь:

– Дойти достойно до конца

мне помогает мудрость.

– Но раз ты немощен и сед,

тебе любви не нужно?

– Нет, без любви и жизни нет,

любовь спасает душу.

Любить всегда – таков закон.

Кто камень в вечность бросит?

Когда ты станешь стариком,

Тебя об этом спросят.

Лошадь

…И тот последний путь на бойню

Длиною в целых полчаса.

Вл. Бояринов

Беда родиться лошадью —

Хомут да удила.

Вся жизнь тяжёлой ношей

Для лошади была.

Ей не назначат пенсии

За безотказный труд

Удар кнутом отвесив,

На бойню отведут.

Устало лошадь фыркала:

Спасенья нет нигде.

Она давно привыкла

К предательству людей.

Копыта глухо цокали —

Продлись, последний путь!

Удар, как плёткой, током —

И… можно отдохнуть.

Друг

Нет места гневу на хозяина

В собачьем кодексе любви.

Скули и вой, к колу привязанный,

Его, любимого, зови.

А он, забывший, не откликнется —

Нет ни души, пустырь вокруг.

В собачьей памяти заклинится

Почти насмешкой кличка «Друг».

И было мукой бесполезною

Тянуть из всех собачьих жил:

Держала крепко цепь железная,

Как он ни рвался, ни кружил.

А тучи полнились, печальные,

И дождь шестые сутки лил.

Пёс исходил слепым отчаяньем:

Когда бы мог – заговорил!

Разбухшим стянутый ошейником,

Он смог издать лишь хриплый вой,

Когда, запутавшись в движениях,

К колу приткнулся головой.

Казалось, издеваясь, кружится

Небес худое решето…

Он лёг бессильно прямо в лужицу,

Невнятно выдохнув: «За что?!»

Как чьё-то грязное ругательство —

Вороний грай… Плохая весть.

Теперь он знал, что есть предательство,

А думал, только верность есть.

Я плакал

Словно вестники печали

Чайки жалобно кричали,

А вода звезду качала.

Плакал я, звезда молчала.

Я смотрел сквозь слёзы слепо

В опрокинутое небо,

В полусумраке рассветном

У звезды искал ответа:

Почему я стал не нужен?

Нёс я верно свою службу,

Но вчера я был уволен…

Потому что стар и болен?

Звёзды горя не остудят.

Я любил вас, злые люди!

Здесь, у озера, я плакал…

Кто я? Просто пёс. Собака.

Ёлочка и крапива

Не выросли у ёлочки

Пока её иголочки.

Но что крапиве жалость?

Она забить старалась

Неопытное деревце:

– Тебе ль со мною меряться!

Стояла величаво,

А ёлочка молчала —

Росла в труде, в обиде ли…

Но что же мы увидели?

Кто здесь у дуба, слева,

Стоит, как королева?

Одетая с иголочки,

Стоит, красуясь, ёлочка!

Крапива же как будто

Пришла просить приюта.

Зелёный «Икарус»

Шёл автобус против ветра,

Поедая километры:

Гравий ел, песок, асфальт —

Вот такой ужасный факт!

Не теряя ни минутки,

Ел асфальт вторые сутки.

Не гнушался и бетон

Поедать попутно он.

Кто-то с заднего сиденья

Обернулся на мгновенье

И воскликнул: «Чудеса!

На дороге вырос сад!

Посмотрите! Слева, справа

Молодые встали травы,

И исчезли вдруг из глаз

Гарь и пыль безумных трасс!»

За окошком – пашни, нивы…

Все вздохнули: «Что за диво?

Если всё, Икар, не сон,

Поклянись нам колесом!»

И автобус хмыкнул скромно:

«Вы забыли? Я – зелёный.

Колесом своим клянусь:

Я люблю зелёной Русь.

И колёс не пожалею,

Чтобы сделать жизнь милее!»

Так и ехали мы все

По зелёной полосе.

И сейчас автобус этот

Ворожит на трассах где-то

И приносит людям радость.

А зовётся он «Икарус».

Разговор с Землёй

– Шарик, шарик голубой!

Что случилось вдруг с тобой?

Почему погас твой свет?

– Атмосферы больше нет.

– Нам страна дала приказ

Посетить Нептун и Марс.

Средь неведомых планет

Мы летали много лет,

А теперь домой хотим.

Почему же мы летим

В пустошь выжженной земли?!

– Люди шар не сберегли.

Рвали душу, рвали плоть…

Возмутился сам Господь!

Не осталось больше сил,

И я свет свой погасил.

– Мы в отчаянье, поверь.

Что же делать нам теперь?

– Не обрадую я вас:

Обживать придётся Марс!

Я один сказал в ответ:

– Без Земли мне жизни нет.

Несмотря на страх и боль

Я останусь здесь, с тобой.

Когда бы я жил на Луне

Когда бы я жил на Луне,

На светлой её стороне,

То я, утомившийся Солнцем,

Закинув в рюкзак что придётся,

Ушёл бы на ту половину,

Где солнышка нет и в помине,

Где нет ни оттенков, ни тени,

Где вечная сонная темень.

И я бы в бессолнечный роздых

Разглядывал спелые звёзды,

Которые – только коснись!

Как вишни, осыпятся вниз.

Недобрые, жадные гости

Набрали бы полные горсти,

И в этой забаве напрасной

Мучительно звёзды бы гасли.

А я бы их зря не тревожил

И был бы, как мог, осторожен.

Но вечной космической ночью

Я так бы себя заморочил,

Что, бросив походную утварь,