Почему я люблю Россию - [13]

Владыка вернулся в Москву и объявил семинаристам: «В следующем году мы сможем переехать в Санкт-Петербург». Великая радость!

8 сентября в Москву, в семинарию возвращаются первые клирики, но лишь через несколько недель — а именно 24 сентября — восемь человек и администратор переехали в Санкт-Петербург, на улицу Первая Красноармейская, чтобы подготовить новое место жительства.

2 октября все студенты и преподаватели семинарии прибыли в город на Неве, и в воскресенье, 15 октября, состоялось торжественное начало третьего учебного года.

Хорошая новость: вместе с нами в северную столицу приезжают и францисканцы — братья меньшие конвентуальные; с подлинно францисканской отвагой они поселились в здании, требующем капитальной реконструкции. Таким образом, семья студентов семинарии увеличилась.

В первое время мы могли жить только на третьем этаже, но и там нас подстерегали немалые трудности. Семинаристы занимали две комнаты: в самой просторной жили десять человек, в примыкающей к ней — восемь; спали они по-прежнему на армейских кроватях. Остальные помещения были приспособлены под учебные аудитории и канцелярию.

Возникли проблемы и с питанием, так как кухня еще не была готова. Мы заключили договор со столовой Военного института, расположенного по соседству, и его повара с большой заботой готовили для нас. Однако ребятам этого не хватает, нередко по вечерам для проголодавшихся устраиваем второй ужин — хлеб и мясные консервы.

Это был сложный период и по причине отсутствия материально-технического обеспечения и санузлов, с этим бедствием приходилось мириться около четырех месяцев. Немало испытаний выпало на долю ректора и преподавателей. Пожалуй, за всю историю семинарии первый год после переезда был самым сложным, надеюсь, больше это никогда не повторится. Все чаще мне приходилось слышать: «Я очень устал. Хочу поехать домой. Разрешите мне взять академический отпуск». В феврале, когда у нас появилась своя кухня, мы все вздохнули с облегчением.

Помимо этого, я начинаю очень важное дело — регистрацию семинарии как Института высшего образования при Министерстве. Начало было положено еще в Москве. Наконец, спустя полтора года нас ждет признание: наша семинария получили лицензию высшего учебного заведения, дающего образование в области религии. Семинаристы отныне имеют право носить в карманах студенческие билеты. Это позволило нам вздохнуть полной грудью. Правда, во время нашей первой встречи министр просвещения городского правительства, выслушав мою просьбу, с улыбкой ответила:

— Мы не даем Церкви таких прав.

Я сухо возразил на это:

— Если Вы образованный человек, а так оно и есть, то лишь благодаря Церкви, бенедиктинцам, библиотекам, монастырям, которые хранили и распространяли знания; ни военные, ни политики долгие столетия не вставали на его защиту.

Это заставило министра, несмотря на скоропалительный отказ, изучить наш вопрос, и наконец было принято решение:

— Учебный план вашей семинарии, рассчитанный на шесть лет, составлен разумнее, чем программы многих светских университетов.

Ей все-таки пришлось, хотя и сквозь зубы, признать это…

На Рождество мы по этому случаю организуем в одном ресторане замечательный праздник; на него были приглашены деятели науки, министр, представители власти. Так завершается необыкновенно сложный третий год. Летом семинаристы как обычно разъехались на практику в приходы.

В сентябре начинается четвертый учебный год (1996–1997). Произошли и некоторые изменения: выросло число семинаристов, учебная программа расширена за счет новых предметов — христологии и экклезиологии.

Преподавание христологии требует по меньшей мере пяти профессоров, каждый из которых имеет особую специализацию в области библеистики, патристики, истории, литургии, морального и систематического богословия. Экклезиология требует не менее семи специалистов — в дополнении к упомянутым, нужны преподаватели канонического права и экклезиологии Православной Церкви. На эту должность мы пригласили архиепископа Михаила (Мудьюгина), бывшего ректора православной Высшей духовной академии в Санкт-Петербурге. Каждый его приход доставлял нам огромную радость — воистину, торжество экуменизма.

Огромным даром для нашей семинарии стало паломничество статуи Фатимской Богоматери. 13 октября архиепископ доставил к нам скульптуру, которая в течение девяти месяцев «путешествовала» по приходам европейской и азиатской части России, а также Казахстана. Мы, счастливые, собравшись в храме, повторяли слова Папы Павла VI, которые он произнес, принимая в базилике св. Петра примаса Англии Рэнфиса: «О Мария, войди в этот храм, в эту семинарию — Твою семинарию — войди в Свой дом!».

В это же время в Москве женщина-иконописец Людмила создала образ Богородицы, который был освящен в Фатиме, а теперь находится в соборе Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии в Москве.

Еще одним знаменательным событием в тот год стало открытие в Астрахани предсеминарии. Отец Кшиштоф, настоятель астраханского прихода, в новом, довольно просторном помещении, в котором располагался «Каритас», собрал семь юношей, помогавших ему в приходе. Там они вместе учились, молились и готовились поступить в семинарию.