Почему «поставили» именно Путина - [9]

Впрочем, довольно скоро, «разобравшись в обстановке», Черномырдин заявил: «Основная цель — остановить падение рубля, не позволить разрушить экономику». Стало быть, без монетаризма все-таки трудно было обойтись.

Довольно двусмысленную позицию по отношению к кандидатуре Черномырдина занял столичный мэр Юрий Лужков. С одной стороны, он говорил, что в принципе поддерживает ее и не сомневается, что она будет утверждена Думой, с другой, весьма негативно оценивал деятельность предыдущего правительства Черномырдина, даже противопоставлял ему правительство Кириенко, который, по словам мэра, «не сделал ни одной стратегической ошибки». Но это-то и было главным, по крайней мере, публично оглашаемым, аргументом думской оппозиции: если Черномырдин за пять с половиной лет не сделал ничего хорошего, какие есть основания надеяться, что он совершит что-то путное, вновь став премьером?

Сам Черномырдин парировал эти доводы коротко:

«Я уже не тот Виктор Степанович…»

Как большинство кандидатов в премьеры ельцинского периода, стремясь показать себя с лучшей стороны, Черномырдин работал с полной самоотдачей. На вопрос корреспондента «Комсомольской правды», каков режим его работы в первые дни его «и.о. — премьерства», Черномырдин ответил: «Я… потерял грань между ночью и днем. За последние четверо суток (после того, как Ельцин назвал его кандидатом в премьеры. — О. М.) я спал в общей сложности не более семи-восьми часов».

* * *

Между тем, работа над политическим соглашением между ветвями власти — его подписание должно было предшествовать рассмотрению кандидатуры Черномырдина в Думе — явно пробуксовывала. Оппозиция упорно настаивала на изменении Конституции, на перераспределении властных полномочий между президентом и правительством в пользу последнего, президентская сторона была категорически против. В интервью телеканалу РТР Ельцин сказал, что даже сейчас, еще до утверждения премьером, Черномырдину «дано полномочий столько, сколько полагается… премьер-министру любой, конечно, развитой, страны», что он обязан советоваться с президентом лишь «по стратегическим задачам», а все остальное — «пожалуйста, решай». То есть, решай самостоятельно. Ельцин также добавил, что в прошлом, в бытность свою председателем правительства, Черномырдин не использовал в полной мере даже тех «политических полномочий, которые у него имелись». Так что, какие еще полномочия тут требуются?

Кстати, в этом интервью Ельцин прямо заявил, что не уйдет досрочно в отставку, не будет баллотироваться в президенты в 2000 году и не намерен распускать Госдуму.

Как мы знаем, досрочно в отставку он все-таки ушел…

Президентская сторона попыталась прибегнуть к обходному маневру — заручиться поддержкой руководства Совета Федерации. Однако, это ничего не решало: кандидатуру премьера на первом, главном, этапе утверждала Дума, а не Совет Федерации.

В конце концов, вроде бы удалось подготовить проект соглашения, в котором отсутствовало требование изменить Конституцию, хотя и подразумевалось, что должен быть «начат процесс пересмотра» Основного закона, а также содержалось требование изменить некоторые другие законодательные акты. Этот проект как будто был приемлем для всех. Однако в последний момент, накануне голосования в Думе по кандидатуре Черномырдина, коммунисты заявили, что их фракция не подпишет проект и будет голосовать против предложенной президентом кандидатуры. Поскольку эта фракция располагала 135 мандатами, отрицательный результат голосования еще не был предрешен (для принятия решения по кандидатуре премьера требовалось не менее 226 голосов), однако, учитывая настроение других фракций и депутатских групп, более чем вероятен.

В Кремле были уверены: то, что коммунисты фактически сорвали подписание соглашения и, соответственно, вновь резко уменьшили шансы Черномырдина — это результат тайного сговора между Зюгановым и Лужковым, который сам тогда метил на место премьера и в дальнейшем президента.

Обещания Черномырдина

4 сентября, в день, когда должен был состояться второй тур голосования, Черномырдин в отчаянной попытке спасти положение вновь, уже вполне официально, обратился за поддержкой к Совету Федерации. Выступив на его заседании, он представил новую, весьма жесткую «стратегию экономической программы правитель ства». Эти жесткие действия, он вполне это осознавал, не вызовут в обществе большой радости, но его решительность в стремлении вывести страну из кризиса, как он полагал, должна понравиться и в верхней, и в нижней палате. Черномырдин заявил, что России сегодня требуется «фактически мобилизационное управление экономикой», что с января «государство переходит к экономической диктатуре», и он готов лично отвечать за реализацию этого курса.

Черномырдин постарался предстать перед аудиторией предельно искренним, он словно бы исповедывался перед слушавшими его государственными мужами.

«В марте меня «ушли» под аплодисменты, — сказал он. — И если без Черномырдина стало бы лучше, я бы здесь не стоял… Я твердо знаю: это, может быть, последний шанс построить в России нормальную экономику.

Да, наши действия будут непопулярными. Да, будут ругать снизу доверху. И правильно будут ругать: когда жизнь тяжелая, хвалить правительство не за что. Но есть только одно условие: не хватайте за руку правительство, дайте время и возможность сделать то, что необходимо, чтобы отойти от роковой черты…