Почему не Эванс? - [5]

– Я так от всего устала, – сказала Фрэнки скучающим тоном. – А ты?

– Да нет, похоже, не устал, – поразмыслив, ответил Бобби.

– Дорогой мой, как здорово, – заявила девушка.

– Я не хочу сказать, что я пай-мальчик, – объяснил Бобби, не желая, чтобы его неправильно поняли. – Сам не перевариваю праведников.

Фрэнки содрогнулась, услышав это словечко.

– Я знаю, – пробормотала она. – Они ужасны.

Они сочувственно переглянулись.

– Кстати, – сказала вдруг Фрэнки, – что это там говорят про человека, который сверзился с утеса?

– Его нашли мы с доктором Томасом, – отвечал Бобби. – Откуда ты об этом узнала, Фрэнки?

– Из газет. Вот, смотри. – Она показала пальцем на небольшую заметку под заголовком: «Несчастный случай в морском тумане со смертельным исходом. Жертву трагедии в Марчболте опознали вчера вечером по фотографии, которая оказалась в кармане покойного. Это было фото миссис Лео Кеймен. С миссис Кеймен сразу же связались и доставили ее в Марчболт, где она опознала в усопшем своего брата, Алекса Причарда. Мистер Причард недавно возвратился из Сиама. Его не было в Англии десять лет, и он совершал туристический поход. Дознание состоится завтра в Марчболте».

Бобби вновь увидел мысленным взором это странное незабываемое лицо с фотографии.

– Наверное, мне придется давать показания на дознании, – сказал он.

– Вот здорово! Я приду послушать.

– Не думаю, что это будет увлекательно, – возразил Бобби. – Понимаешь, мы ведь просто нашли его, и все.

– Он был мертвый?

– Нет еще. Умер он четверть часа спустя. Я сидел с ним один. – Он помолчал.

– Мрак! – произнесла Фрэнки, явив то мгновенное понимание, которого так недоставало отцу Бобби.

– Разумеется, он не чувствовал ничего…

– Да.

– Но все равно… понимаешь, он казался полным жизни, этот человек, и вдруг такой ужасный конец – шагнул с обрыва в каком-то дурацком тумане.

– Я понимаю тебя, – сочувственно произнесла Фрэнки и спросила чуть погодя: – Ты видел эту его сестрицу?

– Нет, я два дня провел в городе. Надо было повидать одного дружка по поводу гаража, который мы собираемся открыть. Ты его помнишь: Бэджер Биден.

– Помню?

– Конечно, помнишь. Должна помнить. Он еще косит.

Фрэнки сморщила брови.

– Грохнулся с пони, когда мы были малышами, – продолжал Бобби. – Голова застряла в грязи, и нам пришлось вытаскивать его за ноги.

– О-о, – протянула Фрэнки, вспоминая. – Теперь я знаю, о ком ты. Он еще заикался.

– Он и сейчас заикается, – с гордостью сказал Бобби.

– Это не у него была птицеферма? – поинтересовалась Фрэнки. – Она еще прогорела.

– Совершенно верно.

– А затем он пошел в маклерскую контору, откуда его через месяц вышибли.

– Вот-вот.

– А потом его отправили в Австралию, но он оттуда вернулся.

– Да.

– Бобби, – сказала Фрэнки, – я надеюсь, ты не собираешься вкладывать деньги в его предприятие?

– У меня их попросту нет, – ответил Бобби.

– И то слава богу! – воскликнула Фрэнки.

– Естественно, – продолжал Бобби, – Бэджер пытался заполучить кого-нибудь, кто мог бы вложить капиталец. Но это не так легко, как может показаться.

– Когда оглянешься вокруг, с трудом верится, что у людей вообще есть здравый смысл. А вот поди ж ты, есть, – заметила Фрэнки. Наконец до Бобби дошло, что она хочет сказать.

– Послушай, Фрэнки, – заспорил он, – Бэджер – один из лучших, один из самых лучших людей.

– Они все такие.

– Кто?

– Те, кто едут в Австралию и возвращаются. Где он раздобыл денег, чтобы начать дело?

– То ли тетка померла, то ли еще кто, и ему достался гараж на шесть машин с тремя комнатами над гаражом, а его старики выложили сотню наличными на покупку подержанных автомобилей. Ты бы удивилась, узнав, какие выгодные сделки можно проворачивать со старыми машинами.

– Я как-то купила одну, – сказала Фрэнки. – Это для меня больная тема. Давай не будем об этом. Зачем тебе понадобилось уходить с флота? Тебя ведь не выгнали, правда? В твоем-то возрасте.

Бобби покраснел.

– Зрение, – угрюмо ответил он.

– Мне помнится, у тебя всегда было неважно с глазами.

– Да. Но мне удалось прорваться. Затем служба за границей, яркий свет, который их и доконал. Так что… ну… пришлось уйти.

– Грустно, – пробормотала Фрэнки, глядя в окно.

– И все равно жалко, – не удержался Бобби. – Зрение у меня на самом деле неплохое, говорят, ухудшения не будет. Я мог бы служить хоть сто лет.

– На вид глаза как глаза, – сказала Фрэнки.

– Так что, как видишь, – сказал Бобби, – я присоединяюсь к Бэджеру.

Фрэнки кивнула. Проводник открыл дверь и объявил:

– Ленч, первая смена.

– Попробуем? – предложила Фрэнки.

Они пошли в вагон-ресторан.

Когда должен был появиться контролер, Бобби предпринял временное тактическое отступление.

– Зачем ему терзаться муками совести? – сказал он. Но Фрэнки заявила, что у контролеров, по ее убеждению, совести нет.

Шел уже шестой час, когда они добрались до Сайлхэма, служившего станцией для Марчболта.

– Меня встречает машина, – сказала Фрэнки. – Я тебя подброшу.

– Спасибо. Не надо хоть будет тащить эту заразу две мили. – Он неприязненно пнул ногой свой чемодан.

– Три мили, не две, – поправила Фрэнки.

– Две, если пойти по тропе через площадку для гольфа.

– Ту, где…

– Да, где сорвался этот парень.