Почему именно ты? Книга 1 - [45]

Одна из подруг Релив толкнула меня в плечо, из-за чего я оступилась и чуть не упала на пол, но смогла устоять на ногах. Все же я пока что была слабой после той метки, оставленной Рейном.

— Твоя первокурсница видно не знает, что такое рукоприкладство, — засмеялась эта девушка.

— Она вообще ничего не знает. Упрямая. Я вот думаю показать ей, что такое рукоприкладство. Может, хотя бы так мозги появятся... — Релив резко замолчала и с каким-то ужасом посмотрела куда-то за мою спину.

Я обернулась и увидела Арона. Все произошло как-то быстро и внезапно. Парень, оказавшись около меня, вплел пальцы в мои волосы. Сжал их и дернул меня на себя, после чего наклонился и через нос, вдохнул запах, практически касаясь губами моей шеи.

У меня сердце заколотилось, словно бешеное и казалось, что по венам побежала не кровь, а кипяток. В таком положении я не видела лица Арона, но ощущала, как от него исходила ярость и нечто такое, что было похоже на всепоглощающую жажду крови.

— Мы... Мы ничего не собирались с ней делать. Я лишь говорила, но я бы этого не сделала, — услышала испуганное бормотание Релив.

В тот день, когда Арон избил Карла и заставил его съесть помои, которые, Карл приготовил для меня, все решили, что Арон не защищал меня. Его просто раздражал Карл. Но, сейчас, кажется, Релив все же испугалась, что Арон защищает меня и с ней может быть тоже, что и с Карлом. Поэтому и испуганно бормотала, пытаясь оправдаться.

Арон сделал еще один вдох. Будто запоминал запах, сейчас исходящий от меня. И мне казалось, что он его раздражал. Выводил из себя настолько сильно, что парня буквально раздирало от ярости. Он до боли сжал мои волосы и еще сильнее притянул к себе и в этой мимолетной близости я пережила целый апокалипсис.

— Мы ее трогать не будем, — вновь пробормотала Релив.

Еще один вдох, после чего Арон грубо оттолкнул меня от себя. Я обернулась к парню и, наверное, никогда и ни у кого в жизни я не видела столько злости, сколько сейчас было в глазах Арона.

— Мне плевать на нее, — сказал он сухо. Даже холодно, но, думаю, абсолютно все почувствовали то пренебрежение, которое ко мне сейчас испытывал парень. Наверное, Арон действительно странно влиял на людей, ведь все, кто был в этой комнате, переняли эту брезгливость. Теперь я ощущала ее со всех сторон. Она ложилась на меня, словно слой грязи и топила. Душила.

Арон развернулся и пошел прочь. Спина напряжена и теперь, кровожадность ощущалась еще сильнее.

— Она и Арона раздражает, — сказала одна из подруг Релив.

— Чего он к тебе подошел? — спросила Релив. Кажется, еще не отошла от появления Арона.

— Наверное, из-за платья, — сказала другая пятикурсница. — Платье на ней висит, значит, это платье не этой уродины. Какой-то другой девушки. Арон вдыхал ее запах. Возможно, ему понравился запах той девушки, которой принадлежит платье. Учуял его и пришел сюда. А тут эта уродина.

— Чье это платье? — спросила Релив.

— Да, кстати, чье оно? — спросила другая девушка. — Хочу посмотреть на ту, которая приглянулась Арону, — в этих словах услышала далеко не добрые нотки. Зависть и неодобрение.

Я вспомнила о том, как студентки вились перед Ароном, а друг друга будто пытались убить взглядами. И я побоялась, что если скажу, что платье Кины, они ее загнобят, решив, что девушка своим запахом, оставленным на платье, понравилась Арону.

— Это мое платье, — соврала.

— Лжешь, — Релив скривилась. — Оно на тебя большое.

— И что? Оно только по этой причине не может быть моим? Да, в моей семье мало денег и соседка отдала мне платье своей дочери.

— Еще скажи, что Арона привлек твой запах, — ответила другая пятикурсница. — Нет, ему понравился именно тот запах, который на платье. Другого быть не может.

От логики этой девушки мне захотелось взвыть и покрутить пальцем около виска.

— Слушай, Релив, а Агнис же говорила, что ее соседка прятала эту уродину у себя. Наверное, она и дала платье уродине.

— Значит, соседа Агнис привлекла внимание Арона? Хорошо. Посмотрим на нее, — Релив нахмурилась. Сейчас казалась мне еще более неприятной. Злобной.

— О чем вы? Это мое платье. Я не знаю, почему ко мне подошел Арон, но платье мое.

— А с уродиной, что будем делать? — мои слова проигнорировали. С каждым мгновением убеждалась в том, что ума у них мало. Сплошная злоба и желание ее на кого-то выплеснуть.

— То, что она заслуживает.

Релив рукой подозвала к себе парней, которые до этого момента сидели за последними партами, но с интересом наблюдали за происходящим.

— Заприте ее в каком-нибудь мерзком уголке, чтобы она там посидела и подумала над своим поведением. Пусть побудет там до вечера, а потом продолжим.

Те парни перекинулись парой фраз с Релив и подхватили меня за руки, после чего поволокли из аудитории.

— Отпустите, — я шипела и вырывалась, но кричать боялась. В этой академии мне не следовало рассчитывать на помощь. Вообще, тут просьба о помощи могла быть расценена, как крысятничество, а оно каралось другими студентами. А мне, к тому же, нельзя было привлекать к себе внимание. Поэтому, я старалась вырваться своими силами, а они меня тащили за собой, толкали и постоянно закрывали рот рукой, боясь, что я все же начну кричать. Какими-то обходными, безлюдными путями, отвели в подвальное помещение академии, которым, кажется, уже давно никто не пользовался, и закрыли в крошечной кладовке.