Почему и нет? - [15]

- Гаврила, держи лошадей, сейчас буду шуметь.- Вожжи сразу натянулись. Молодец.

Тот, что с ружьем, самый опасный. Извини парень, за спиной врага оставить не могу. Бабах!

Рисковать не стал, пуля в лоб - гарантия безопасности тыла. Бабахнуло еще дважды. Каждый из орлов получил по пуле в коленку.

- Лежать! Работает ОМОН! На землю! Застрелю! - Дальше междометия.

Вот как, мое время из меня прет. Родная стихия! Бандиты - разборки, е….

Упали, голубчики, закрыли головы руками, один даже взвизгнул перепугано. Подскочил к ближнему мужику, горячий ствол утыкаю в бороду.

- Где остальные?! Быстро! Где коней оставили?! Кто возле них? Быстро! Убью!

- Все тут, барин, не убивай, милостивец. Все тута! Коней вона привязали. Мы поднявольные! Смилуйся!

- На пузо, замереть, руки держать на затылке! Не дергаться.

Оба, а Гаврила-то, с топором, уже подле меня. Спину прикрывает. Щерит зубы в недоброй ухмылке, глаз прищурен. Испуга нет вовсе.

Прекрасно. Киваю на мужиков. - Присмотри. - Сам к вчерашним знакомым. Те в шоке, причем, натуральном. Пуля в колено, это очень больно. Быстро обыскал. У одного клинок в трости, у другого - маленький пистолет и кинжал. Отобрал. Повернулся к разбойничкам.

- Встали. Схватили этих и к лошадям. Бежать не думайте, пуля быстрее. Я позади. Гаврила, того, с дороги, убери. Коляску в кусты, там вроде тропка есть.

Перебазировались на полянку, недалеко от дороги. Рядом с тарантасом шулеров и крестьянской телегой, пристроили и свой транспорт. Гаврила сноровисто связал мужиков, посадив их спинами, друг к другу. Интересно, и чем он раньше занимался? Дело ему, похоже, знакомое.

Раненые сидят у дерева, пытаются унять кровь, покойничек лежит в сторонке. Все при деле. Ну, начнем разговор. С главного.

- Деньги?

В ответ молчание и презрительные взгляды.

Эх, ребята, я ведь из другого времени, играю не по законам. Приучили, причем накрепко, что законы работают только в одну сторону, а для силы закона нет. Сегодня я сильнее, значит прав. Впрочем, это усваивается быстро. Стреляю тому, что похлипче во вторую ногу.

- Деньги?

Целюсь в другого раненого, и продолжаю.

- Есть еще руки, есть еще уши, глазки есть, и еще кое-что у мужчины. Много терпеть придется …. Ну?

- Ты зверь. Будь проклят. Деньги под сиденьем справа.

- Гаврила, пошарь в их повозке. Что полезное найдешь - тащи.

Возничий полез в повозку. Молча. На меня поглядывает с интересом, но без испуга и без удивления. А я продолжил беседу, правда, только с одним из бандюганов, второй потерял сознание. Информацию получаю.

Хотелось больше узнать об их деятельности и вообще об этой среде. Оказалось, криминал в это время есть, и много, но занимаются им люди либо совсем отчаянные по характеру, или от безысходности. Ибо ловят и наказывают. И власти и обыватели. Самосуд - явление весьма распространенное, а Сибирь большая. Казнить не казнят, но наказывают сурово.

Ну, ладно, а чего дальше делать? Свидетели мне не нужны, а хладнокровно добить толпу народа, это уже - перебор.

Раз свидетели не нужны - буду делать из них соучастников и подельников. Гаврила уже вытащил из повозки кучу трофеев и бросил все это на расстеленную кошму. Что-то спрятать от возничего в тарантасе не реально. Деньги, золотые цацки, часы, бумаги в кожаной папке. Саквояж с дорожными мелочами. Все выложил, до нитки, ничего не зажал. Надо же, не ожидал, честно говоря, такой щепетильности.

Отбираю только деньги. Сумма приличная, тысяча двести ассигнациями и шестьсот монет золотом, в тайнике обнаружилось. Потом, подумав, забрал папку. Остальное подталкиваю к связанным мужикам.

- Это ваше, голуби. Вышли на грабеж и душегубство, так вперед. Этих двоих пограбите, их же и порешите. Тела запрятать, тарантас спалить. С лошадьми разберетесь. Я вас не видел, вы меня не знаете.

А куда им было деваться, под стволом. Исполнили, погрузили все в тарантас и отбыли. Они в одну сторону, мы в другую. Отъехали недалеко, как возничий заговорил.

- Долго на дороге пусто. Ты бы, барин, поглядывал. Кто-то путников задерживает.

Едем, поглядываем, помалкиваем. Минут через пятнадцать на встречу попались проезжающие. Оказывается, дерево упало на дорогу. Подгнило видать. Ну-ну. Едем дальше. Продолжаем разговор.

- Грозно ты, Сергей Саныч, с ними-то….

- Жалко? Да не смущайся, Гаврила. Не зверь я. Человек. Просто жил в таком месте, где все так живут. Или ты порвешь, или тебя. Каждый сам за себя. Из-за золота и власти - мать, жену и детей предадут. И отца, и друга обманут. Не все, но многие, слишком многие.

- И веру?

- Нет, веру не предадут. Потому как золото и есть их вера. Бога там забыли.

- В страшном месте довелось тебе побывать, барин. Не дай Господь. Рази ж человек так жить может, только нехристь какая. Да и то, не жизнь, маета одна. Ты не думай, я и сам не святой, да и сам ты смекнул, должно. Только глаз у тебя, равнодушный уж больно был, как этих-то приговорил.

- Гаврила, опасаться меня не надо. Вот здесь триста рублей, то твоя доля, что спину мне прикрыл, да крови не забоялся. И еще триста, то на храм пожертвуем. Грех на мне есть.

- Так нет на тебе особого греха, Сергей Саныч. Тут же, не так считать надо. Ты жизнь свою спасал, то не тяжкий грех. За тех двоих, не тебе ответ держать, сами судьбину выбрали. А три души, хоть пропащих, ты сохранил, а мог и не пожалеть. Вот ведь как. - Помолчал почесывая бородку.