Почему Древний Киев не достиг вершин Великого Древнего Новгорода - [20]

Прибила уж много до смерти.

И тут девка запышалася,

Побежала ко Василыо Буслаеву,

Срывала замки булатные,

Отворяла двери железные:

«А и спишь ли, Василий, или так лежишь?

Твою дружину хоробрую

Мужики новогородские

Всех прибили, переранили,

Булавами буйны головы пробиваны».

Ото сна Василий пробуждается,

Он выскочил на широкий двор, –

Не попала палица железная,

Что попала ему ось тележная,

Побежал Василий по Нову-городу,

По тем по широким улицам.

Стоит тут старец-пилигримище,

На могучих плечах держит колокол,

А весом тот колокол во триста пуд,

Кричит тот старец-пилигримище:

«А стой ты, Васька, не попорхивай,

Молоды глуздырь, не полетывай:

Из Волхова воды не выпити,

Во Новеграде людей не выбити, –

Есть молодцов сопротив тебе,

Стоим мы, молодцы, не хвастаем».

Говорил Василий таково слово:

«А и гой еси, старец-пилигримище!

А и бился я о велик заклад

Со мужики новгородскими,

…Опричь тебе, старца-пилигримища.

Во задор войду – тебя убью».

Ударил он старца во колокол

А и той-то осью тележною, –

Начается старец, не шевельнется.

Заглянул он, Василий, старца под колоколом, –

А и во лбе глаз уж веку нету.

Пошел Василий по Волх-реке,

А идет Василий по Волх-реке,

По той Волховой по улице,

Завидели добрые молодцы,

А его дружина хоробрая,

Молода Василья Буслаева, –

У ясных соколов крылья отросли,

У их-то, молодцов, думушки прибыло.

Молоды Василий Буслаевич

Пришел-то молодцам на выручку.

Со темя мужики новогородскими

Он дерется, бьется день до вечера,

А уж мужики покорилися,

Покорилися и помирилися,

Понесли они записи крепкие

К матерой вдове Амелфе Тимофевне,

Насыпали чашу чистого серебра,

А другую чашу красного золота,

Пришли ко двору дворянскому,

Бьют челом, поклоняются:

«А сударыня матушка!

Принимай ты дороги подарочки,

А уйми свое чадо милая,

Молода Василья со дружиною.

А и рады мы платить

На всякий год по три тысячи,

На всякий год будем тебе носить

С хлебников по хлебику,

С калачников по калачику,

С молодиц повенечное,

С девиц повалечное,

Со всех людей со ремесленых,

Опричь попов и дьяконов».

Втапоры матера вдова Амелфа Тимофевна

Посылала девушка-чернавушка

Привести Василья со дружиною.

Пошла та девушка-чернавушка,

Бежавши та девка запышалася,

Нельзя пройти девке по улице:

Что полтеи по улице валяются

Тех мужиков новогородскиих.

Прибежала девушка-чернавушка,

Сохватала Василья за белы руки,

А стала ему рассказывати:

«Мужики пришли новогородские,

Принесли они дороги подарочки,

И принесли записи заручные

Ко твоей сударыне матушке,

К матерой вдове Амелфе Тимофевне».

Повела девка Василья со дружиною

На тот на широкий двор,

Привела-то их к зелену вину,

А сели они, молодцы, во единый круг,

Выпили ведь по чарочке зелена вина

Со того урасу молодецкого

От мужиков новгородских.

Скричат тут робята зычным голосом:

«У мота и у пьяницы,

У млада Васютки Буславича

Не упито, не уедено,

В красне хорошо не ухожено,

А цветного платья не уношено,

А увечье навек залезено».

И повел их Василий обедати

К матерой вдове Амелфе Тимофеевне.

Втапоры мужики новогородские

Приносили Василью подарочки

Вдруг сто тысячей,

И затем у них мирова пошла,

А и мужики новогородские

Покорилися и сами поклонилися».

Ну как, уважаемые читатели? Радостно было «житье у Великому Новеграде»? Каковыми неподражаемыми были наши предки! Разудалистыми! Неужели христианство могло смирить добрых молодцев – новгородцев? Вот вам на потеху еще одна былина. Разные сказители называли ее по-разному или «Поездка Василия Буслаева», или

СМЕРТЬ ВАСИЛИЯ БУСЛАЕВА

Под славным великим Новым‑городом,

По славному озеру по Ильменю

Плавает‑поплавает сер селезнь,

Как бы ярой гоголь доныривает, ‑

А плавает‑поплавает червлен карабль

Как бы молода Василья Буслаевича,

А и молода Василья со его дружиною хоробраю,

Тридцать удалых молодцов:

Костя Никитин корму держит,

Маленький Потаня на носу стоит,

А Василе‑ет по кораблю похаживает,

Таковы слова поговаривает:

«Свет моя дружина хоробрая,

Тридцать удалых добрых молодцов!

Ставьте карабль поперек Ильменя,

Приставайте молодцы ко Нову‑городу!»

А и тычками к берегу притыкалися,

Сходни бросали на крутой бережок.

Походил тут Василей

Ко своему он двору дворянскому,

И за ним идут дружинушка хоробрая,

Только караулы оставили.

Приходит Василей Буслаевич

Ко своему двору дворянскому,

Ко своей сударыне матушке,

Матерой вдове Амелфе Тимофеевне.

Как вьюн, около ее увивается,

Просит благословение великое:

«А свет ты, моя сударыня матушка,

Матера вдова Амелфа Тимофеевна!

Дай мне благословение великое ‑

Идти мне, Василью, в Ерусалим‑град

Со своею дружиною хоробраю,

Мне‑ка Господу помолитися,

Святой святыни приложитися,

Во Ердане‑реке искупатися».

Что взговорит матера Амелфа Тимофеевна:

«Гой еси ты, мое чадо милая,

Молоды Василей Буслаевич!

То коли ты пойдешь на добрыя дела,

Тебе дам благословение великое;

То коли ты, дитя, на разбой пойдешь,

И не дам благословения великова,

А и не носи Василья сыра земля!»

Камень от огня разгорается,

А булат от жару растопляется, ‑

Материна сердце распущается,

И дает она много свинцу‑пороху,

И дает Василью запасы хлебныя,

И дает оружье долгомерное.

«Побереги ты, Василей, буйну голову свою!»

Скоро молодцы собираются

И с матерой вдовой прощаются.

Походили оне на червлен карабль,

Подымали тонки парусы полотняныя,