Почему дети убивают. Что происходит в голове у школьного стрелка - [13]

Но его же дразнили, правильно? Да, дразнили. Как и многих других детей в «Колумбайне», не говоря уже — во всей стране. А как насчет травли? Прочитав тысячи страниц опросов почти каждого ученика средней школы «Колумбайн», я нашел всего один инцидент, когда Эрика унижали физически — его затолкали в шкафчик^{28}.

Хотя Эрик заявлял, будто мстит тем, кто плохо с ним обращался, это объяснение сомнительно по нескольким причинам. Во-первых, Эрик планировал взорвать школу и убить людей вне зависимости от того, виктимизировали они его или нет. Во-вторых, Эрик составил список учеников из класса 1998 года, которые «заслуживали смерти». Однако в 1998 году он ни на кого не напал. А когда устроил бойню, никого из того списка в школе уже не осталось. Наконец, расстреливая учеников в школьной библиотеке, Эрик говорил им, что это месть за все, что они ему сделали. Правда же в том, что он убивал учеников, которые ему как раз ничего не делали. Заявление о мести — его рационализация[4].

Чтобы понять Эрика, важно знать, что он планировал устроить в школе. По задумке, нападение на «Колумбайн» было не просто стрельбой, а полномасштабным взрывом. Эрик и Дилан расставили в столовой бомбы, взведенные на час пик во время обеда. Если бы бомбы сдетонировали, то, по подсчетам, убили бы всех 660 человек в столовой^{29}. Следующей стадией было либо расстреливать тех, кто выбегает из здания, либо войти самим и добить всех, кого они найдут.

Наконец, Эрик и Дилан заложили бомбы у себя в машинах, которые должны были взорваться, когда прибудут родители, СМИ, органы правопорядка и спасатели, убив потенциально еще сотни^{30}.

Вопреки первоначальным сообщениям нападение не было направлено против спортсменов, христиан, меньшинств или любой другой конкретной группы или лица. Спланированное нападение убило бы огромное количество людей — конкретных целей не предполагалось. Жертвами стали бы даже друзья Эрика и Дилана. Эрик планировал убивать в школе всех без разбора.

Какой бы ни была страшной запланированная атака, сосредоточиться только на ней — значит упустить масштаб кровожадности Эрика. Его фантазии о насилии не знали границ, охватывали далеко не только учеников, которые ему не нравились. Иногда он мечтал уничтожить Денвер или соседние районы: «Боже, я хочу спалить и сравнять с землей все в этой гребаной округе… представьте себе ТАКОЕ, ублюдки, представьте, как пол-Денвера горит только из-за меня и ВоДкИ [прозвище Дилана]. Напалм по стенам небоскребов, гаражи взрываются из-за бензобаков… блин, какая красота»^{31}.

За несколько лет до 11 сентября Эрик мечтал о похожем нападении на Нью-Йорк: «Мы украдем чертову кучу бомб и обрушимся на самолете на Нью-Йорк, стреляя, пока падаем. Лишь бы было побольше разрушений»^{32}. Эрик даже мечтал убить почти всех в мире: «Хм-м, думаю тут, хочу убить всех людей или, может, только в так называемых „цивилизованных, развитых и известных“ местах на Земле — может, оставить парочку племен в тропических лесах или еще где. Хм-м, пока не решил»^{33}.

Трудно читать такие пассажи и не поражаться размаху и пылу страсти Эрика к разрушению. Он не ограничивался хулиганами-спортсменами или детьми, которые ему не нравятся. Между насмешками в школе и желанием взорвать центр Денвера или обрушить самолет на Нью-Йорк связи нет. Тогда о чем же думал Эрик?

В день атаки Эрик надел футболку с надписью «Естественный отбор». На его футболке не было написано «Смерть спортсменам», или «Я ненавижу школу», или даже «Месть». Только «Естественный отбор». Вот послание Эрика миру в связи с атакой. Его привлекало то, что нацисты уничтожали неполноценных людей. На уроке он говорил, что «слабые» заслуживают смерти. Провозглашал: «Я убью любого, кого считаю слабым»^{34}. В дневнике он писал: «ЕСТЕСТВЕННЫЙ ОТБОР. Убить всех умственно отсталых, людей с гребанутым мозгом… Бли-и-ин! Люди тратят миллионы долларов на спасение жизни даунов, а зачем? Не верю в бред типа „Ой, но он же мой сынок“, так что на фиг, он ненормальный, убить его. Избавить от мучений. Только трата времени и денег»^{35}.

Кроме убийства «неполноценных», Эрик фантазировал об истреблении человечества: «Нацисты придумали „окончательное решение“ еврейского вопроса. Убить их всех. Ну, если вы еще не догадались, я говорю: „УБИТЬ ВСЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО“, выжить не должен никто»^{36}. По электронной почте Эрик писал о человечестве так: «Думаю, я бы хотел, чтобы мы вымерли»^{37}. Не довольствуясь этим, он прибавил: «Хотелось бы уже взять и СДЕЛАТЬ, а не просто МЕЧТАТЬ»^{38}.

Эрик выработал философию, которая в его разуме оправдывала презрение к людям. Он отвергал искусственную цивилизацию и восхвалял природный инстинкт агрессии. Верил, что мораль, справедливость и другие ценности — это продукты цивилизации, и потому отвергал их как произвольные и, следовательно, бессмысленные. Его приводило в бешенство, что он не может навязать свои убеждения всему человечеству: «С чего я должен объясняться перед вами, выжившими, когда вы, дебилы, не поймете и половину этой хрени, а если и поймете, то — ну, сдуреть можно. У вас просто будет что назвать моим поводом для убийств. И большая часть публики тоже не поймет моих мотивов! Скажут: „Ой, он псих, сумасшедший. никчемный!“ Да все вы, сволочи, должны сдохнуть! СДОХНУТЬ!»