Поцелуй перед смертью - [80]

Кингшип опустился на диван и подал ей проспекты, неловко разворачивая их.

Она медленно их взяла, посмотрела на них.

– Они уже не новые, – сказал Гант. – Они были у него порядочно времени.

– Он не бывал в Менассете с тех пор, как начал ухаживать за тобой, – вставил Кингшип. – Они были у него ещё до вашего знакомства.

Она аккуратно расправила их у себя на коленях. Уголки некоторых страниц были заломлены. Она разогнула их.

– Должно быть, Эллен дала их ему.

– У Эллен никогда не было наших изданий. Ты знаешь это. Её это мало интересовало, как и тебя.

Она перевернула проспекты, осмотрела их корешки.

– Ты был рядом, когда он взламывал сейф? Ты точно знаешь, что они были внутри?

– Я это проверяю, – ответил Кингшип. – Да и зачем мистеру Ганту было бы…

Она начала листать один из проспектов, небрежно, точно это был журнал в чьей-нибудь приёмной.

– Хорошо, – сказала она холодно, – может быть, именно деньги интересовали его вначале. – Её губы изогнулись в натянутой улыбке. – Хотя бы раз в жизни могу сказать тебе спасибо за твои деньги. – Она перевернула страницу. – Ведь как говорят? Богатую девчонку полюбить легче, чем бедную. – Перевернула ещё страницу. – В самом деле, в чём тут его обвинять, при таком бедном происхождении. Влияние среды… – Она поднялась на ноги, швырнув проспекты на диван. – Ещё что-нибудь у тебя есть против него? – Её руки слегка дрожали.

– Что-нибудь ещё? – вытаращился на неё Кингшип. – Разве этого мало?

– Мало? – изумилась она. – Мало для чего? Для меня, чтобы отменить свадьбу? Нет, – она покачала головой, – нет, этого не достаточно.

– Ты всё ещё хочешь…

– Он любит меня, – ответила она. – Может быть, вначале его интересовали только деньги, но – хорошо, была бы я красоткой; не стала бы я отменять свадьбу, узнав, что понравилась ему за красоту, так ведь?

– Вначале? – пробормотал Кингшип. – До сих пор для него важны только деньги.

– Не смей так говорить!

– Мэрион, сейчас ты не можешь выйти за него замуж.

– Не могу? В субботу утром я буду в Сити-Холле.

– Ничего хорошего от этого проходимца…

– Ну да! Ты всегда знал, от кого можно ждать хорошее, а от кого – нет, правда! Ты знал, что от мамы ничего хорошего не будет, и ты избавился от неё; знал, что из Дороти не выйдет толк, а она из-за этого покончила с собой, потому что это ты нас так воспитал, внушил, что хорошо, а что плохо, правильно и неправильно! Разве мало наделало бед твоё «хорошо» и «плохо»?

– Ты не выйдешь замуж за парня, которому ты нужна только ради денег!

– Он любит меня! Ты что, английский не понимаешь? Он любит меня! Я люблю его! И мне всё равно, что свело нас вместе! Мы одинаково думаем! Чувствуем одинаково! Нам нравятся одни и те же книги, одни и те же пьесы, одна и та же музыка, одна и та же…

– Одна и та же еда? – вклинился Гант. – Вы оба в восторге от итальянской или армянской кухни? – Она повернулась к нему, забыв закрыть рот. Он развернул сложенный лист жёлтой бумаги в голубую полоску, который достал из своего кармана. – И среди этих книг, – начал он, заглянув в бумагу, – произведения Пруста, Томаса Вулфа, Карсон Маккаллерс?

У неё широко распахнулись глаза.

– Откуда вы?.. Что это?

Он обошел диван и приблизился к ней. Она внимательно смотрела на него.

– Присядьте, – предложил он.

– На что вы?.. – Попятившись, она наткнулась на край дивана.

– Сядьте, пожалуйста, – повторил он.

Она села.

– Что это такое?

– Это было в сейфе вместе с проспектами, – ответил он. – В одном пакете. Это он писал печатными буквами, я полагаю. – Он подал ей бумагу. – Простите.

В смятении она посмотрела сначала на него, потом на лист бумаги.

Пруст, Т. Вулф, К. Маккаллерс, «Мадам Бовари», «Алиса в Стране Чудес», Элиз. Б. Браунинг – ПРОЧИТАТЬ!

Искусство (в основном, современное) – Хопли или Хоппер, ДеМюэт (особ.?)

ПРОЧИТАТЬ научно-популярные книги по совр. искусс.

Пора радикализма в школе.

Ревность к Э.?

Ренуар, Ван Гог.

Итальянская и армянская кухня – НАЙТИ рестораны в Н-Й.

Театр: Шоу, Т. Уильямс – серьёзные вещи…

Она прочла едва ли четверть убористого, печатными буквами написанного текста, и румянец оставил её щёки. Затем, дрожащими от старательности руками, она сложила листок.

– Что ж, – промолвила она, ещё раз его складывая, не поднимая глаз, – а я-то верила всей душой. – Она улыбнулась, как безумная, отцу, подбирающемуся к ней вокруг дивана, чтобы встать беспомощно рядом. – Надо было сразу догадаться, разве не так? – Кровь снова бросилась ей в лицо, вспыхнула багровым румянцем. Взгляд её увлажнившихся глаз блуждал, а пальцы неожиданно принялись комкать, мять бумагу с силою стальных клещей. – Чересчур хорошо, чтобы быть правдой, – она улыбнулась, и слёзы покатились по её щекам, а пальцы уже не комкали, а рвали бумагу. – Поделом, надо было знать… – Она запустила обрывки себе в лицо и разрыдалась.

Кингшип сел рядом с ней, обняв рукой её поникшие плечи.

– Мэрион… Мэрион… радуйся, что ты не узнала об этом позже.

Спина её вздрагивала под его рукой.

– Ты не понимаешь, – всхлипывала она сквозь прижатые к лицу пальцы, – не можешь понять…

Когда слёзы утихли, она продолжала одеревенело сидеть, скомкав в руке носовой платок, что подал ей отец, и глядя на обрывки жёлтой бумаги, разбросанные по ковру.