Поцелуй меня в Нью-Йорке - [29]

Ну, на самом деле, конечно, Колин остановился только раз и сказал только первую фразу. Но сейчас, когда я стою на кухне в квартире кузины Кэти и все вокруг меня веселятся, а я мысленно возвращаюсь к нашему последнему разговору и представляю его прощальный выстрел более жестоким, лицо более холодным, потому что…

Почему? А потому, что я до чертиков боюсь, что это все, чем я была для Колина… Веселым времяпрепровождением. Я думала, Колин любит меня. Я знаю, что любила его. Я чувствую, как мои глаза наполняются горячими слезами, потому что, мысленно проиграв тот момент еще раз, я понимаю, что те слова Колина были по-настоящему обидными.

Я слышу стук каблуков по линолеуму. Кэти буквально вваливается на кухню. Она опирается на холодильник, делая вид, что вовсе не пьяна. Заметив меня, девушка хмурится:

– Разве у тебя не было собаки?

– Она у моего друга.

Я делаю глоток сидра. Но какой смысл? Алкоголь не сможет стереть мои воспоминания о Колине и о том, что он мне сказал.

– Что случилось? – Кэти начинает отходить от холодильника, но передумывает. – Ты кажешься расстроенной.

– Да все нормально, – отвечаю я. – Я просто… – Если я заговорю о нем, то провалю шестой шаг. – Я растерялась, когда увидела… Колина.

Кэти мгновенно отходит от холодильника, ее взгляд загорается; кажется, она резко протрезвела.

– Он здесь? Где именно?

– Не знаю. В прихожей… наверное. Знаешь, ты могла бы предупредить меня, что пригласила его.

И что насчет взгляда Кэти? Мне кажется или она… взволнована тем, что Колин пришел на ее вечеринку?

– Ой, да ладно тебе, – машет рукой Кэти. – Понимаю, довольно неловко находиться рядом с тем, с кем ты немного повеселилась, но ты это переживешь.

Я осознаю, что, кажется, схожу с ума; такое впечатление, что кто-то нажал кнопку отключения звука. Я не слышу ни гомона ребят, ни музыки. Я слышу только два слова, произнесенные Кэти.

Немного повеселилась…

«Я ДУМАЛА, ОН ЛЮБИТ МЕНЯ», – раздается крик у меня в голове. Но, прежде чем эти слова вырвались у меня изо рта, я замечаю, что Кэти продолжает говорить:

– К тому же ты пришла на вечеринку с парнем. Значит, уже пережила расставание с Колином.

Я издаю негодующий стон, но, прежде чем я успеваю облечь свои мысли в слова, меня окутывает знакомый аромат. Колин, кажется, буквально материализуется рядом с нами. Не замечая меня, он подходит к Кэти и, взяв ее за руку, притягивает к себе для поцелуя – глубокого, настойчивого, страстного.

Боже мой!.. Всю сонливость, которую успел вызвать у меня сидр, как рукой сняло, и я чувствую, словно меня окунули в ледяную воду.

Я издаю еще один негодующий стон, и Колин делает паузу в середине поцелуя. Его губы все еще на губах Кэти, когда он бросает взгляд в мою сторону. Он смотрит прямо на меня и отрывается от губ девушки с такой скоростью, как будто ее язык только что ударил его током.

Несколько секунд Колин смотрит в пол, потом кивает каким-то своим мыслям и поднимает взгляд на Кэти. Дотронувшись пальцем до кончика ее носа – очень ласковый и милый жест, – он говорит:

– Мне нужно сказать Шарлотте пару слов. – И жестом предлагает мне следовать за собой на балкон.

Я не хочу идти за ним. Он не собирается просить меня вернуться к нему. Даже если бы я не видела этой сцены с Кэти, все равно парень ясно дал мне это понять тогда, у шкафчиков. Но при всем при этом мне нужно знать, что Колин хочет мне сказать.

И тогда я замечаю, как Кэти пытается – безуспешно! – скрыть свою довольную ухмылку, и думаю, что даже на морозе мне будет лучше, чем на этой чертовой кухне.

Поэтому я вхожу вслед за Колином на балкон. Там мало места, и из-за перевернутого деревянного стола мы стоим, почти касаясь друг друга и вытягивая шеи в попытках разглядеть Бродвей. Машин почти нет, снег лениво опускается на город. Очень красиво, но зверски холодно. Я потуже завязываю шарф и застегиваю кожаную куртку.

– Мне нравится, – говорит Колин, указывая на мой новый образ. Я ощущаю, как в груди у меня теплеет. Я хотела бы этого не чувствовать. Колин не должен больше делать мне комплименты. – Но серьезно, что ты тут делаешь? Мне казалось, ты еще вчера должна была улететь домой.

– Сегодня вообще-то, – вздыхаю я. Господи, Колин так и не смог запомнить, когда я должна была лететь домой. Он вообще меня когда-нибудь слушал? – Но мой полет отменили, поэтому я застряла здесь.

Колин сочувственно смотрит на меня, как будто ему на самом деле очень меня жаль. Я удивлена, что он не протягивает руку и не гладит меня по волосам. Самое ужасное, что я хотела бы, чтобы он это сделал.

– Ты застряла в Америке, в Нью-Йорке… Но тебе вовсе не обязательно было приходить на вечеринку, на которой, как ты знала, буду я. Ты сама приняла такое решение.

И я в третий раз за последние несколько минут издаю негодующий стон. Как же меня все это бесит.

– Я понятия не имела, что ты будешь здесь, – бормочу я. – Поверь мне, если бы я знала, то и на расстояние пушечного выстрела…

– Это ненормально, Шарлотта, – пытается образумить меня Колин. – Нельзя цепляться за то, что больше тебе не принадлежит. Тебе пора начать с этим как-то справляться. В смысле, прошло уже больше недели… Сколько еще времени тебе нужно?