Поцелуй кобры - [13]

— Я пойду с тобой провожать его, — сказал я.

Кхален ушла, а я оделся и вышел из дому.

Улицы уже наполнились народом: горожане спешили по своим делам, крестьяне торговали плодами своего труда, брели куда-то одинокие монахи.

Я прогуливался по торговым рядам, размышляя о возможных действиях коварного Гхотака. Таинственная улыбка на его губах, с которой он воспринял смелое решение старца, не давала мне покоя. Смогут ли горцы устоять перед этим хитрым монахом? Ему ведь ничего не стоит убедить этих наивных людей пропустить его в горы и никому не рассказывать об этом. Шерпы не осмелятся ослушаться хранителя духа Каркотека. Я решил подготовить этому интригану свой собственный сюрприз.

Глава пятая

Вскоре я заметил, что за мной вдет Хилари Кобб, и остановился возле торговца коврами. Блондинка тотчас же спряталась за повозку. Улыбнувшись, я пошел дальше. Достигнув храма, я обошел его и очутился во дворе, куда выходили окна длинной пристройки. Пригнувшись, я подкрался к одному из них и осторожно заглянул внутрь. В просторной, но скудно обставленной комнате, неподвижно сидел Гхотак. Не дожидаясь, пока он меня заметит, я снова вернулся со двора на улицу.

Хилари Кобб выглядывала из-за угла дома на другой стороне. Я быстро пересек улицу и, прижав ее к стене, строго спросил:

— Какого черта ты шпионишь за мной? Детектив из тебя не получится, крошка. Лучше не играй в эти игры!

— Я веду журналистское расследование, а не играю в разбойников и сыщиков! — надменно ухмыльнулась она. — Разве это запрещено законом?

— Нет, не запрещено, — окидывая взглядом ее грудь, обтянутую коричневой ветровкой, сказал я. — Странно лишь, что тебе мало впечатлений, полученных минувшей ночью.

Щеки Хилари зарделись, она потупилась и промолчала.

— И как это ты не включилась в общее веселье? — с издевкой воскликнул я. — А мне показалось, что тебе хотелось это сделать.

— Зато уж ты не упустил такую возможность, — хрипло сказала она, скользнув по мне ревнивым взглядом.

— Если даже я и расскажу тебе, как все было на самом деле, ты все равно мне не поверишь, — сказал я.

— Ты, конечно же, спасал это хрупкое невинное создание от варварского обряда! — с усмешкой воскликнула Хилари. — Ты пожалел эту бедняжку, благородный янки!

— Именно так все и было, — кивнул я.

— Ах, ради Бога! — простонала она. — Избавь меня от благородных поз и жестов! Просто ты воспользовался удобным случаем в собственных интересах, как похотливый самец.

— Ты, похоже, меня ревнуешь, Хилари? — улыбнулся я.

— За такие слова мне следовало бы влепить тебе пощечину! — вспыхнула она, раздувая ноздри.

— Но ты не посмеешь этого сделать, — сказал я. — Потому что получишь сдачи.

— Этой ночью мне кое-что удалось узнать, — выпалила Хилари. — И теперь-то я точно напишу свой сенсационный репортаж. Так что можешь не переживать так из-за этих китайских иммигрантов! Мне все известно янки! И скоро об этом узнают мои читатели!

— А знаешь, Хилари, я тоже думал о тебе, — спокойно сказал я. — И пришел к выводу, что ты зря суетишься. Даже если ты получишь материал для репортажа, тебе не удастся его отсюда передать в редакцию. У буду постоянно контролировать каждый твой шаг.

— Посмотрим, что у тебя из этого получится! — фыркнула Хилари и с гордым видом удалилась.

Провожая озадаченным взглядом ее аппетитную фигурку, я пытался сообразить, что она имела в виду. На блеф это не походило, вид у нее был весьма решительный.

Операция в Непале носила исключительно деликатный характер, поскольку затрагивала интересы такого опасного противника, как Китай. Обе противоборствующие стороны прибегали к изощреннейшим уловкам, используя разветвленную агентуру, и утечка любой информации повлекла бы за собой не только скандал, но и серию взаимных болезненных ударов, необходимых ради спасения своей репутации. А это уже никуда не годилось, не для того наша разведка затеяла весь этот спектакль.

Я возвращался домой подавленным, брошенная взбалмошной англичанкой реплика требовала немедленной проверки. Кхален я застал сидящей у раскрытого окна в шелковом халате. Она сказала:

— Ты разговаривал с англичанкой, я вас видела, когда шла с базара. Она очень миленькая девушка. Отец решил выйти пораньше, так что я пойду переоденусь.

Выходя в соседнюю комнату, она скинула с себя халат и замерла в дверном проеме, освещенная лучами предзакатного солнца. Ее обнаженное тело сулило мне новые сказочные наслаждения, напоминая о минувшей волшебной ночи. Нимфа улыбнулась мне и исчезла за ширмой, довольная произведенным эффектом. Я поднялся в свою спальню, переоделся и снова спустился вниз, готовый к прогулке в горы.

Укутанная в многослойную плотную материю, Кхален теперь походила не на мифическую богиню, а на тряпичную куклу, на Лиунгхи была кожаная куртка на меху, теплые штаны и сапоги, отороченные мехом. За спиной у него висел рюкзак, в руке старик держал посох. Мы пожали друг другу руки, обменявшись многозначительными улыбками, и вышли из дому.

Встречавшиеся нам по дороге крестьяне низко кланялись отважному старцу, прижимая к груди руки в знак особого уважения к нему. По мере приближения к горловине ущелья, становилось все холоднее. Гхотак и трое его охранников, а также четверо шерпов поджидали нас в условленном месте. Патриарх и лама приветствовали друг друга легким поклоном. Я заметил, что из-под полы теплого балахона монаха выглядывают сапоги, запорошенные снегом.