Поцелуй для истинного. Расколдовать дракона - [16]

— Помнишь, я говорил о подземелье… о наказании? — Я схватил девушку за руку и притянул к себе. — Это была не шутка, и не просто слова, чтобы тебя устрашить! Ты сейчас же отправишься туда. И будешь сидеть в камере до тех пор, пока не скажешь, от кого это письмо, и не уничтожишь нить! Поняла?!

Роника на миг прикрыла глаза, как от боли, а затем посмотрела на меня в упор и прошептала:

— Послушайте, это же самая настоящая нить. Какие, с ваших же слов, бывают между драконами и драконессами…

И потом, когда я уже отвёл Ронику в подземелье и разорвал демоново письмо в клочки, в ушах у меня всё ещё звучал захлёбывающийся голос:

— Это не моя магия! Нить — настоящая! Ну, как вы не понимаете?! Другого объяснения нет!

XI

— Что за глупые шутки?! — Только пару мгновений тому назад я была в подземелье, а теперь очутилась в заснеженном лесу. Откуда снег посреди весны? Не иначе как проделки Замка-Артефакта!..

Ледяной порыв ветра чуть не сбил меня с ног; я ухватилась за колючий древесный ствол, царапая ладони. И закричала, чувствуя, как холод — самый настоящий! — пробирает чуть ли не до костей:

— Немедленно вытащи меня отсюда! Чтоб тебе провалиться, Замок-Артефакт! Я думала, что мы помирились!

— Это было до того, как хозяин обвинил тебя в обмане, — возразил знакомый голос, — а сейчас ты пленница. Ну-ка, посмотри, к тебе идут волки! Создай магию, уничтожь их и поскорее возвращайся в камеру!

Стуча зубами, я прижалась к дереву — невысокому, с голыми чёрными ветвями — и в отчаянии подумала: «Что же сделать, чтобы они мне поверили?»

— Я не могу! Не могу создать магию. Только разрушить! — вырвалось у меня, пока волки неспешно приближались ко мне. Огромные, серые, с горящими жёлтыми глазами. Как теперь спасаться?!

«Этого не может быть, — вдруг пришла мне в голову мысль. — Дэйн не позволил бы Замку так жестоко испытывать меня, он вовсе не та…»

Додумать не успела. Шедший впереди стаи волк прыгнул на меня! Я с воплем упала, больно стукнувшись затылком, а хищник встал мне лапами на грудь. И закружилось в глазах серое, с лохмотьями туч, небо…

А потом наступила тьма.

— Роника, что случилось?!

Никогда бы не подумала, что в голосе иллюзии может звучать участие! Или мне это только послышалось? Я рывком села на своей соломенной подстилке, прикрытой сверху одеялом. Сжала голову руками, пытаясь прийти в себя.

— Это был сон? — допытывалась Эллейн. Она стояла за железными прутьями, в полутьме белела мышиная шёрстка и тускло поблёскивало ожерелье.

— Да, — глухо ответила я. — Кошмарный сон.

Вокруг было тихо, слышалось лишь потрескиванье факелов на стенах подземелья и биение моего сердца. Страшно… неужели Дэйн сумел бы отдать такой приказ Замку? Мучить меня, заставляя применить магию, на которую я совершенно не способна? Кто знает!

Я подняла голову и хмуро посмотрела на тяжёлый замок, висевший на двери. Будь он создан чарами, я легко бы разрушила их… и попыталась сбежать. Но в том-то и дело, что это самый обыкновенный замок. Дэйн хитро придумал — если я смогу его отпереть, значит, я лгала, твердя, что могу только снимать чужие чары, а не создавать свои. Как результат, я вынужденно признаюсь, что сотворила связующую нить, а затем уничтожу её.

А если не всё так просто? Я просижу здесь… сколько? Ровно до того времени, пока у дракона иссякнут остатки благородства, и он решит, наконец, меня прикончить?

— Ненавижу тебя, — я ударила кулаком по стене. — Ты должен был поверить мне! Посмотреть правде в глаза. Ты просто испугался, что нить может быть настоящей!

А ведь какое изумление я сама испытала при этой мысли. Но не успела обдумать её до конца, как Дэйн набросился на меня с обвинениями и бросил в камеру.

— А я ещё думала, что ты не так ужасен, — борясь со слезами, я уткнулась лицом в колени. И услышала сочувственный писк мыши:

— Да не убивайтесь вы так, волшебница. Может, господин Дэйнхар опомнится и выпустит вас на свободу.

— Не опомнится, — я вытерла глаза рукавом порядком измятого золотистого платья. — Отсюда только одна дорога — смерть.

Надо же, а я почти уверила себя в том, что Дэйн начал привязываться ко мне так же, как и я к нему. Жестокий дракон — к человеческой девушке, которая для него никто. Ну да, как же! Жизнь показала, что нельзя быть такой глупой и наивной. И теперь я ненавидела Дэйна — лучше бы он сразу бросил меня в камеру, лучше бы не пытался изображать благородство… по крайней мере, это было бы честно!

— Спасительница, вот как, — выплюнула я. — Ещё что-то о своей благодарности говорил! Чешуйчатая скотина!

В глубине души я понимала, что у Дэйна были основания подозревать меня, и он мог бы поступить гораздо хуже, если б только пожелал. Вспомнился его мерзкий братец, и я зябко передёрнула плечами. Инор не церемонился бы со мной. Но всё это не значило, что можно вот так сразу взять и оправдать Дэйна! А ведь я чуть было не начала ему доверять…

Эллейн предупреждающе пискнула, да я уже и сама расслышала шаги в коридоре. Но оборачиваться, когда открылась дверь, не стала. И так знала, что это Дэйн, и видеть его не хотела!

Он заговорил, и по его голосу было совершенно непонятно, какие чувства он испытывал.