Поцелуй ангела - [20]

Многочисленные консилиумы ничего не могли сказать конкретного про её заболевание, но силы уходили, болевые симптомы усиливались, болезнь быстро прогрессировала. Сначала она боролась, а теперь уже сдалась и просто ждала конца. Поэтому каждое утро и день были для неё очень важны, словно дорогой подарок.

Тихо приоткрылась дверь, и в спальню заглянул муж, увидев, что Маша не спит, а лежит с открытыми глазами, он вошел, у него в руках был красивый графин из цветного хрусталя.

– Милая, ты не спишь? – спросил Вадим и символически коснулся своими сухими губами лба умирающей жены. Она безнадежно отвернулась к стене.

– Дорогая, мне непременно сегодня надо быть в студии. Выпускаем очередной номер, и возникли некоторые проблемы с фотографиями.

Маша молчала, словно не слышала сказанного. Знала, что Вадим врет, и уже давно врет: как только она слегла и стала беспомощной. Муж тяготился ею и старался, как можно меньше находиться в когда-то очень любимом доме.

Они поженились бедными студентами. Любили друг друга безумно, две души слились в одну. Жизнь и карьеру начинали с нуля. Всё, что теперь имеют – это их заслуга, большая часть, конечно, была Машиной, так как она пожертвовала своим талантом и пошла на неинтересную, но очень доходную работу бухгалтера. Талантливый человек во всём талантлив. Она сделала хорошую карьеру. Все деньги несла в дом. Даже от ребенка отказалась – это могло помешать работе. Они хорошо помнили голодные студенческие годы и поэтому не могли остановиться. Получая одно, они уже стремились заработать на следующее. Теперь всё. Стоп.

Когда человек не в силах остановиться сам, тогда Бог помогает образумиться, посылая болезнь. Маша много передумала, и многое поняла, но, кажется, было поздно. Силы покидали её с каждым днём. Услышав, как закрылась входная дверь, она громко и безутешно зарыдала. Ей было жалко себя, страшил ранний уход, и никого не было рядом, кто бы мог выслушать и пожалеть её. Душа-сирота брела по пустыне людского безразличия. Чтобы успокоиться, Маша дрожащей рукой потянулась к графину. Он был старинный, из темно-синего хрусталя, словно весь из драгоценного сапфира, ручка и носик из витого металла. С трудом, приподняв его и стараясь не расплескать, налила себе воды в стакан. Отпив, она почувствовала сильное головокружение, и, еле успев поставить стакан на прикроватную тумбочку, упала на подушку.

Прошло время. Резкий звонок в дверь прервал полудрёму-полуобморок. От неожиданности Маша вздрогнула, и первая мысль, которая пришла ей в голову, была – она сегодня умрёт. Удивилась тому, что совсем не испугалась и была совершенно спокойна. Снова раздался звонок. Подумала, что ей надо встать и открыть дверь непременно – ЭТО очень важно. От бессилия её мотало из стороны в сторону, она еле шла.

– Боже, зачем такая огромная квартира, словно полигон!

Звонок не унимался. В коридоре силы совсем покинули её, она упала и, путаясь в длинной кружевной рубашке, ползком продвигалась к заветной цели. Когда оказалась у двери и, схватившись за ручку, поднялась, звонок замолк. Резко распахнула её, но там никого не оказалось. Это очень странно, так как от последней трели звонка прошло мгновение. Если бы там кто-то был, он не смог так быстро исчезнуть. Маша, трясясь от слабости, обхватив дверной косяк, выглянула в коридор – было пусто, и лифт стоял. Странно. Она стала потихонечку прикрывать дверь, ругая того, кто неумно пошутил, и вдруг к ногам упала одинокая веточка. Когда она, с трудом нагнувшись, взяла её, поняла, что у неё в руках тоненькая вербочка, а на ней всего три нежных белых почки.

Из деревенского детства всплыла картина, как её любимая бабушка Варвара говорила:

– Вот Машенька, когда занеможешь, съешь вербину почечку с молитовкой, запей святой водичкой, всё и пройдет.

Маша судорожно стала вспоминать, куда поставила маленькую бутылочку с Крещенской водой, которую в январе принесла добрая Татьяна, их бывшая домработница. Она как-то странно и быстро ушла от них, ссылаясь на свои семейные проблемы. Вадим обещал найти другую, но всё никак не удосужится, какие-то неотложные дела не давали заняться этим делом.

В голове появилась забытая ясность. Мысли работали чётко, Маша, стараясь не упасть, пошла на кухню. Стала искать, за одной из дверок шкафа она с облегчением обнаружила в самом углу неприметную бутылочку. Взяв её дрожащей рукой, направилась к окну, открыла его. Свежий весенний ветер ворвался в помещение, но она не чувствовала холода. Начала отрывать нежные белые почки и медленно, с молитвой, жевать их и, запивая Святой водой, глотать. Они были словно из шёлка и горькие на вкус. Проглотив последнюю и умывшись оставшейся водой, Маша почувствовала, что её сильно замутило.

Очнулась она в больничной палате, поняла, что в реанимации. Как сюда попала, кто её нашел – ведь она была одна. Просто в этот день к ней пришла бывшая домработница навестить её, обнаружив дверь незапертой, очень испугалась и, войдя в квартиру, нашла Машу в кухне без сознания и вызвала «Скорую помощь».

Потом история приобрела криминально-мистическую окраску. Оказывается, Вадим, задумав своё лихое дело, вынудил Татьяну уволиться, избавившись тем самым от свидетельницы. Начал травить Марию химикатами, которые использовал в своей работе, печатая свои «гениальные» фотоснимки. Тем более, его вдохновляла молодая, но очень жадная «муза». Сразу отравить жену было очень опасно и подозрительно, а так якобы Маша сама умерла после тяжёлой и продолжительной болезни. Вскрытия и расследования смогли бы избежать – помогли бы деньги. Надо немножко подождать. Отраву он подсыпал в хрустальный кувшин, из которого воду пила только Маша. Яд делал своё дело, осталось совсем немного до похорон, а тут непонятный случай с вербой. Наверное, бабушка Варвара не смогла вынести издевательства над своей любимой внучкой и с небес послала ей спасительную веточку. Врачи объяснили всё просто: вещества, содержащиеся в почках вербы, спровоцировали мощное очищение организма, вызвав страшную рвоту. Проверив, обнаружили химикаты, вызвали милицию. Вадим сейчас арестован по подозрению в попытке предумышленного убийства.