Побратимы - [73]
Вполне естественно, что и вражеская разведка все пристальнее следит за партизанским лесом. Одним Кольцовым она, конечно, не ограничится.
…Командир части власовцев Дмитрий Федоренко настойчиво искал связей с лесом. На эту тему он доверительно беседовал с хозяйкой квартиры, прозрачно намекал знакомым девушкам. Слух дошел до Анатолия Забациоло. Молодой разведчик тут же поручил одной патриотке представиться этому командиру партизанской связной. Через нее Анатолий и узнал, что Дмитрий Федоренко намерен перейти на сторону партизан и что с ним перейдет большая группа солдат с оружием.
Разложившаяся часть. Большое число перебежчиков с оружием. Это немалый урон врагу! А какая прибавка партизанской бригаде! Анатолий Забациоло помчался в лес.
Подпольный центр и командование бригады не стали отрицать вероятности перехода. Поражения немецкой армии толкали власовцев в нашу сторону, и лес должен быть готов к приему крупных сил перебежчиков. Однако идти на это надо осмотрительно.
План наших действий был именно таким, осмотрительным. Анатолий пригласит Дмитрия Федоренко за город. Там встретятся ночью и поговорят. Следующей ночью Федоренко придет к Анатолию на новое место — под село Мамак. Оттуда Забациоло поведет власовца в урочище Ой-Яул к Борису Теплову, помощнику Колодяжного. Третья встреча намечена в полку. Туда прибудет представитель подпольного центра.
Анатолий Забациоло уходит в Симферополь. Но в день встречи он появился не в Ой- Яуле, а в нашем лагере. Бойко рапортует:
— Разрешите доложить, задание выполнил! С командиром части встретился. Вести переговоры со мной он отказался. По его просьбе я привел его сюда к вам.
— Кто разрешил менять план встречи? А если это — Кольцов номер два?
Анатолий глядит виновато.
Нам ничего не остается, как самим сразу же встретиться с власовцем и попробовать разобраться в нем. Целой группой спускаемся на косогор: Ямпольский, Егоров, Колодяжный и я.
Власовец — высокого роста, плотный, лет тридцати. Да, он командир части. Многие его солдаты прозрели, хотят стать партизанами. Да, во главе заговора стоит он, Дмитрий Федоренко. Вернуться в ряды воинов своей Родины — его цель с первого дня пленения. Ведь он советский человек. И вся жизнь связана с Советской Родиной: советская школа, пионерия, комсомол, партия. Окончил ленинградское военно-морское училище имени Павлова. Служил на Балтике. Командовал подводной лодкой «Щ-20». В бою лодка была потоплена, но удалось всплыть. Попал в плен. В лагерях военнопленных и во власовской армии вел подпольную работу. Результат этой работы — разложившийся полк, чуть ли не весь готовый повернуть оружие против Гитлера. Говорит парламентер слишком складно, как артист, хорошо заучивший роль. А держится напряженно. Когда же дело дошло до ответов на вопросы, запутался. Состав штабистов своего полка назвал легко, при повторении не переврал. Хорошо помнит. А имена членов экипажа «Щ-20» перечислить не смог.
— Как, говорите, называется то ленинградское военно-морское училище, которое вы окончили? — переспрашивает Петр Романович.
— Имени Павлова, — отвечает Федоренко; голос его чуть-чуть дрожит.
Переглядываемся. Под предлогом обеда прерываем разговор и решаем: переговоры с гостем нужно затянуть хотя бы до следующего дня. За это время связаться с Симферополем. Григорий Гузий, Женя Островская и Клемент Медо немедленно уходят. По другому каналу проверку поручаем Андрею Плешакову и Алексею Калашникову.
Утром следующего дня, после завтрака, разговор с Дмитрием Федоренко возобновился. Вскоре к нам подходит словак Медо. Отхожу с ним в сторону, выслушиваю сообщение с которым он пришел от Жени, и, возвратясь к беседующим, перевожу разговор ближе к делу.
— Давайте все-таки разберемся с ленинградским училищем, — обращаюсь к власовцу. — Вчера вы сказали, что училище называлось именем Павлова. Так?
— Да, так.
Значит, вы не оговорились и не перепутали?
— Нет.
Но военно-морского училища имени Павлова нет не только в Ленинграде, но и вообще в стране.
— Ну, почему же нет! — упрямится власовец.
— Поверьте вашему оппоненту, — кивает в мою сторону Ямпольский. — Он был на Балтике, в Ленинграде, в Кронштадте.
Федоренко умолк. Молчали и мы. Потом возвращаемся к подводной лодке. Теперь бывший ее командир путает еще сильнее, и еще больше дрожит его голос. «Похоже, что он даже с морем мало знаком», — думаю я и, закатав рукав рубашки, подношу руку к его глазам.
— Скажите, что это за рисунок? — показываю ему татуировку.
Федоренко молчит.
— А эти три буквы в центре рисунка вы можете прочитать?
— Могу. Это вэ, эн, эл.
— А полностью расшифровать можете? Молчание.
— Какой же ты офицер флота! — наступает Петр Романович. — Наименования училища не знаешь. Экипажа подлодки не помнишь. И даже старинной эмблемы и девиза моряка «Вера — надежда — любовь» в глаза не видел! Может быть, нам начать разговор с того, кто тебя послал в лес и с каким заданием?
Мы с Петром Романовичем и Мироном уходим, а Колодяжный приступает к допросу.
«Шакал», как мы окрестили власовца, был подготовлен плохо. Но на допросах упорствовал. «Ядовитый! Всего не говорит. Путает», — такую запись делал я в своем дневнике на третий день после его появления в лесу.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Новая книга Николая Черкашина "Белая карта" посвящена двум выдающимся первопроходцам русской Арктики - адмиралам Борису Вилькицкому и Александру Колчаку. Две полярные экспедиции в начале XX века закрыли последние белые пятна на карте нашей планеты. Эпоха великих географических открытий была завершена в 1913 году, когда морякам экспедиционного судна "Таймыр" открылись берега неведомой земли... Об этом и других событиях в жанре географического детектива повествует шестая книга в "Морской коллекции" издательства "Совершенно секретно".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.