Побег на Альфу Центавра - [9]

– Не против, – согласилась я.

Через час я уже входила в очень приятную со вкусом оформленную комнату, выполнявшую, как видно, роль гостиной. Берта Майрис оказалась именно такой, какой я ее себе представляла. Внешне она была чем-то похожа на мою недавнюю клиентку, и это было понятно, поскольку мужчины редко в своем выборе подруг и любимых ищут разнообразия, скорее наоборот.

– Произошло событие, которое и непонятно и, как мне кажется, таит в себе какую-то угрозу, я пока не знаю, что все это означает, но именно это и страшно, – начала разговор Берта после того, как мы разместились в удобных креслах и сказали необходимые в пределах вежливости фразы.

– Что именно вас так озадачило? – я намеренно не стала употреблять слово «испугало»

– Сегодня по почте я получила неожиданный подарок, это были конфеты.

Берта встала, подошла к небольшой тумбочке в углу комнаты и, взяв лежащую на ней красочную коробку, принесла ее и отдала мне. Обычная коробка конфет, разве что чуть больше, чем те которые принято использовать для подарка.

– От кого? – спросила я.

– Была приложена записка, отпечатанная на компьютере вот она, – сказала госпожа Майрис, открывая коробку.

Записка оказалась под крышкой. Написано было всего несколько слов: «Прими от меня в знак примирения. Поль»

– И что вас так удивило? – спросила я, – что написано не рукой, а…

– Нет, это как раз нормально, похоже, мы все уже разучились писать, – усмехнулась Берта, – но Поль не мог мне это прислать! Все, что угодно, только не это!

– Объясните, – попросила я.

– Наш брак давно уже исчерпал себя, да мы и не пылали особой страстью друг к другу, тем не менее, мы прожили вместе несколько лет, мы хорошо знаем привычки друг друга. У нас нет причин для взаимной ненависти, или даже ярко выраженной неприязни.

– Понимаю, но причем здесь эти конфеты? – удивилась я.

– Поль знает, что я терпеть не могу подобные сладости, он знает, что у меня аллергия на шоколад. Ну, как он мог мне прислать грильяж в шоколаде?! Ведь эта записка, если бы она была от него, выглядела бы просто издевательски. Он не мог этого сделать, или я ничего не понимаю в людях!

– Нет, он действительно не мог, – уверенно поддержала ее точку зрения я, а затем спросила, – вы хотите, чтобы я нашла шутника, который послал Вам это?

– Не совсем так, хотя и это было бы неплохо. Но главное, я хотела бы знать, чем эти конфеты напичканы. Мне не хотелось бы самой обращаться в полицию, я могу это сделать только официально, у вас же есть свои возможности, не правда ли? Я все это готова оплатить.

– Конечно, я могу сделать анализ содержимого этих конфет в лаборатории, которая обслуживает частный сыск, разумеется, услуга платная. Хорошо, я забираю эти конфеты. Давайте вернемся к нашему разговору, когда получим результаты анализа. Но почему вы думаете, что вас хотели отравить?

– Я жду результатов. Поверить в покушение мне легче, – улыбнулась Берта.

Неожиданный поворот

На следующий день, я отправила со своим секретарем коробку конфет, полученную от Берты Майрис на исследование в лабораторию. Я понимала, что это исследование займет некоторое время, да и существовала очередь, хоть и не слишком большая. Агентств много, и лаборатория иногда попросту не успевает помочь всем настолько быстро, насколько этого хотят детективы. Тем более, что в частном сыске все всегда срочно.

В ожидании результатов я занялась своими архивами. Но разговор с Николь не выходил у меня из головы. Мне хотелось, как можно больше, узнать о моих американских коллегах, ну, или почти коллегах. Дело в том, что Николь и ее шеф все же в первую голову были программистами, а частным сыском, или точнее консультированием занимались от случая к случаю, но у них была уже и определенная известность и свои клиенты, даже в полиции, как говорила Николь. В общем, я с нетерпением ждала обещанных рассказов.

Слегка хлопнула входная дверь, и я поняла, что вернулся Ари. Действительно через пару минут он вошел в мой кабинет.

– Там сказали, что по телефону справку можно будет получить уже через час, а за распечаткой лучше зайти завтра утром, – доложил мой секретарь.

– Спасибо, Ари, сходи за ней, пожалуйста, завтра. Позвоню я сама.

– У нас клиент? – вдруг поинтересовался мой секретарь.

– Похоже, – ответила я, все еще не понимая, к чему он клонит.

– Тогда, возможно, моя старательность заслуживает некоторого поощрения, в виде небольшой премии?

– Понятно, ты опять был в казино? – начала догадываться я.

– Нет, но случились некоторые непредвиденные расходы.

– Хорошо, Ари, только ты сам определишь, какую сумму, мы можем выделить на твою премию, безболезненно для нашего бюджета.

– Я попробую, – осторожно согласился мой секретарь.

Таким образом, я вполне решила эту проблему, я знала, что процветание нашего бизнеса Ари ставит превыше всего остального.

Я позвонила в лабораторию, подождав, на всякий случай, еще пятнадцать минут сверх необходимого времени. Мне сообщили главное о результатах, которые можно будет посмотреть завтра утром в подробном изложении, в том числе с количественными показателями и химическими формулами.

Но именно это главное меня и озадачило. Оказалось, что никакого смертельного яда не было обнаружено. Но, кроме того, что и должно было бы находиться в подобных конфетах, в каждой содержалось некоторое количество снотворного. Причем, это снотворное было достаточно безобидным. И если бы Берта съела все эти сладости за один раз, что, согласитесь, маловероятно, даже если забыть о ее аллергии, то и в этом случае ей ровным счетом ничего не грозило бы, кроме чуть затянувшегося сна. Но зачем? Если это шутка, то, что в ней смешного? Если злой умысел, то к чему он должен привести? Если бы там обнаружили цианид, меня бы это меньше озадачило.