Побег - [26]
После того, как придворный наряд жильца пришелся принцессе впору, трудно было предвидеть, что крошечные ее ножки утонут в мальчишеских туфлях, как в лоханках. Сгоряча Нута готова была бежать и так, подволакивая башмаки, но Лепель остановил ее порыв.
— Отвернитесь, принцесса, — сказал он, задумчиво оглядываясь. И остановился на привязанном к кровати жильце. Взять-то с него было нечего, кроме подштанников, потому Лепель их и стащил. Малец задергался и застонал, беспомощный перед надругательством, но сумел только одно: кое-как подвинул под путами руку и прикрыл горстью срам.
Разорванное по швам полотно от подштанников пошло на портянки. Опустившись к ногам молодой женщины, Лепель ловко обмотал ее крошечные ступни, после чего башмаки сели плотно и можно было застегнуть пряжки.
Переодетая принцесса удивительно походила на мальчика. Пожалуй, она выглядела даже приятней и привлекательней, чем истинный хозяин пронзительных лимонных штанов и сиренево-вишневого с белым исподом кафтана.
Только этот свежеиспеченный хорошенький мальчик никак не мог справиться с ознобом, который прохватывал его временами так, что приходилось сжимать руки. Что, однако, не мешало ему слушать наставления Лепеля с напряженным вниманием.
— В воротах покажите это, — Лепель развертывал грамоты. — Не больно-то убедительная бумага: приговор боярской думы об изменении порядка престолонаследия. Но вы там в долгие разговоры не вступайте, чуть что: пошел прочь, свинья! С дороги!
— Па-ашел прочь свиння! — старательно повторяла принцесса.
— Так-так! Глаза сверкают… порядок. Я — гонец великой государыни Милицы в стан Юлия. И суешь ему в рожу грамоту.
Пока принцесса, наморщившись от усердия, разучивала подходящие к случаю ругательства, запас которых у нее, как выяснилось, был до смешного ограничен, распростертый на кровати малый глухо постанывал и подергивался тощим телом. От горя и стыда, по видимости. Хотя предположение это невозможно было проверить — лицо его покрывала тряпка.
Спустившись с переодетой принцессой к извозчичьему двору, Лепель подсадил ее в седло и, приняв коня под уздцы, повел к воротам. Когда засверкали лезвия бердышей, он сказал ей тихо:
— Прощайте! Удачи! — и хлопнул коня по крупу, отчего Нута неловко мотнулась, ничего не успев ответить.
А, может, она и думать забыла о черном рабе в тот самый миг, когда рассталась с ним, обращенная мыслями вперед, к заставе у башни.
Лепель не уходил. Он слышал взвинчено взлетающий голосок принцессы, которая остервенело, но однообразно бранилась, позабыв в волнении половину того, что пытался внушить ей наставник.
— Сучьи дети! Сучьи дети! — кричала она на всю улицу.
За неимением лучшего хватило и сучьих детей — в подбрюшье темной громады возникла солнечная расселина. Едва растворилась она настолько, чтобы пропустить всадника, как заслонилась тенью, и скоро застучали гулкие доски моста.
Лепель вздохнул. Он понурился и побрел, одинокий в своей унылой задумчивости. Столпотворение на улицах, несмолкающий гвалт, выставленные на всеобщее обозрение страсти и обыденный обман, который вводил в заблуждение всякого, кто готов обмануться, — весь этот праздник бестолковщины не доставлял ему сейчас утешения.
поет народ, — сообщил Лепель неведомо кому.
Потолкавшись в толпе около часа, он возвратился в лавку, где вились мухи и вязала бесконечный чулок равнодушная старуха.
Наверху безмолвствовал привязанный к кровати жилец. Залитый водой пол подсыхал. Лепель развязал путы, отомкнул юноше рот и сказал:
— Свободен. Не знаю, конечно, насколько ты в свободе нуждаешься. Извини.
Онемело потягиваясь, юноша сел. Голый и тощий, прикрывая горстью срамное место, он не выглядел ни свободным, ни счастливым. Смазливое личико его с тонко очерченным, нежным подбородком, свежими девичьими губами осунулось… Да, лишенный покровов, придворный чин утратил значительную долю своего обаяния. Его нельзя было бы сейчас назвать даже пристойным.
Молодые люди молчали, имея собственные причины для уныния.
— Где моя одежда? — неверным голосом спросил тот, что голый.
— Ускакала в полуденные страны, — ответствовал тот, кому легко было шутить, — одетый.
— Как я пойду?
— Оденешь платье. Если принцессе не стыдно было носить такое платье, то уж тебе и подавно.
— Женское платье я не надену! — отшатнулся мальчишка.
Лепель ничего на это не возразил. Вскоре впавший в тоскливую неподвижность придворный чин задрожал, глаза его заблестели, нос сморщился, и он самым позорный образом разревелся. И так, рыдая, размазывая слезы, принялся он выворачивать, прикидывать и натягивать узкое в стане платье, которое, впрочем, не смотрелось на нем нелепо. В роскошном, скроенном клиньями одеянии мальчишка гляделся намного привлекательней, чем с этими своими проступающими под кожей ребрами.
— Ну вот. Все подумают, так и надо, — утешил его Лепель. — Главное, ни в чем не признавайся. Да… подожди! — пошарив в карманах, Лепель высыпал на стол сверкающие серьги, заколки и взялся за длинные волосы мальчика, которые следовало расчесать и уложить, чтобы придать этой красивой головке вполне естественный, благообразный вид.
Роман Валентина Маслюкова «Рождение волшебницы» в шести книгах открывает серию «Фольклор/Фэнтези». Это роман-мир. Мир необыкновенно выпуклый, наполненный подробностями славянского быта, этнографически убедительный и точный – но вместе с тем по-сказочному чудесный и неожиданный.Первая книга романа – «Клад». Бурливая волна, что выбросила на берег сундук с младенцем, перевернула жизнь простодушных рыбаков Поплевы и Тучки. Многое должно было произойти, чтобы в их необычном плавучем доме вырос необычный человек – волшебница.
Война, жестокая, пробудившая невиданной силы магию, опустошила страну. Давление противоречий становится невыносимым и пробуждает тектонические силы. Страна потрясена явлением блуждающих дворцов. Толпы народа приходят в движение в погоне за смертоносными миражами. В горах пробуждается давно заснувший змей. И в этом общем кипении так мало места для личных счетов и личных надежд…
Когда бы в начале пути герои знали, как сбудется все то, о чем когда-то они мечтали, разве хватило бы у них сил ступить на тяжелый путь? Ответа нет. Нельзя повторить свою судьбу дважды. И жизнь, обновляясь с каждый своим рождением, всегда нова, сколько бы раз она ни повторялась…
Вторая книга романа-эпопеи «Рождение волшебницы» продолжает историю героев, с которыми вы могли познакомиться в книге «Клад». Это роман о любви и просто роман как таковой: населяющие его пространство воины и принцессы, лукавые вельможи, ученые чудаки, мальчишки и даже оборотни — живые люди во всей их человеческой сложности. Потерявшая близких, не имеющая ни поддержки, ни руководства юная волшебница Золотинка и обреченный на одиночество княжич Юлий пытаются выплыть в житейском море, рок сталкивает их, как кажется, лишь для того, чтобы посмеяться…
Третья книга романа-эпопеи «Рождение волшебницы» продолжает историю героев, с которыми вы могли познакомиться в книгах «Клад» и «Жертва». Населяющие этот роман воины и принцессы, лукавые вельможи, ученые чудаки, мальчишки и даже оборотни — живые люди во всей их человеческой сложности. В прекрасном, яростном и часто недобром мире лишенная всякой поддержки юная волшебница Золотинка и обреченный на одиночество княжич Юлий пытаются выплыть в житейском море, не поступившись ни совестью, ни любовью…
Крутой коммерсант, как подлинный хозяин жизни избалованный вниманием женщин, сталкивается с неожиданным сопротивлением приглянувшейся ему молодой девушки. Получив от нее публичный отпор, он организовывает тайную любовную переписку, даже не подозревая, чем это может закончиться…
Жила-была самая обыкновенная девочка Катя. И вдруг – бац! – появилась еще Катерина, точная Катина копия, если не брать во внимание ее отвратительное поведение и тот небольшой нюанс, что Катерина, в общем-то… ведьма. Теперь перед Катей стоит непростая задача: перевоспитать юную ведьмочку. И пока этого не случится, ее собственным мыслям и чувствам придется немного потесниться, ведь сознание Катерины будет жить у нее в голове.
Поездка Михаила в деревню показывает, что привычный мир совсем не такой, каким кажется. Начинается цепочка удивительных событий, которые показывают, что иногда стоит завернуть за угол, где вы столкнётесь с неизведанным…
Первый том приключенческого фэнтези «Королевство Краеугольного Камня» – это захватывающее путешествие, которое начинается в разгар шторма на борту корабля. Наследный принц Тибо плывет домой, в Краеугольный Камень, – мирное процветающее королевство, где его ждут трон и верные подданные. Но Тибо не подозревает, что возвращение на родину будет не таким радостным и триумфальным, как он надеется, и что ему придётся сражаться не только за законное право на трон, но и за любовь к беглой темнокожей рабыне, которая тайком пробралась на его корабль. Паскаль Кивижер родилась в Канаде, Монреале.
Слышали ли вы когда-нибудь про шпионский боевик в жанре ЛитРПГ? Нет? Значит, самое время услышать! А теперь о книге: Не гневи судьбу! Не проси то, с чем можешь не справиться. Не стони о том, что в жизни все слишком хорошо… К чему все это? Да к тому, что один Владыка Демонов жаловался на скуку и рутину. Но Судьба — женщина очень коварная. Попросишь — она ведь сделает! Вот так же и с Джаром — хотел приключений на попу? Подсунули вообще на все места…
Приключения принцессы Ринэи продолжаются! Близится заключительный этап турнира Пареенда, на который спешит её команда. Близится и время, когда мрачное пророчество начнёт сбываться. Либо светлые жрецы успеют найти того самого Защитника Пареенда, который повергнет тёмных, либо всё падет пред ордами Каригора. Ринэе предстоит доказать, что именно она достойна сего почётного титула.
Роман Валентина Маслюкова «Рождение волшебницы» — совершенно оригинальное по сюжету и блестяще исполненное в литературном отношении произведение, в котором в единое целое слиты остроумная, полная глубокого смысла сказка и психологически точно выписанный любовный роман. При всем богатстве занимательных подробностей роман выстроен как единое, все время усложняющееся, переходящее от загадки к загадке действие. Этнографическая и историческая эрудиция автора позволяет создать в романе необыкновенно выпуклый, убедительный мир.