Побег из рая - [14]
Переводчик подошел к книжному шкафу и показал нам большой кубок.
— Эту самую большую награду от правительства Финляндии получил Антти и его поисковая собака.
Он вынул толстую в красной обложке книгу под названием «EI ARMOA SUOMEN 1944-1981», сел за стол, открыл нужную страницу и стал переводить Андрею с финского описание событий, связанных с нашим переходом границы.
Подошло время прощаться. Уезжая из гостеприимного дома Антти мы обменялись с ним адресами, а я всё ещё не мог поверить в эту невероятную встречу, подаренную нам судьбой.
12
ВОЗВРАЩЕНИЕ В РАЙ
Финляндия. 14 июля 1974 год.
Машина свернула на узкую дорогу в лес и, проехав недолго, остановилась. Два пожилых финна-конвоира сидели на переднем сидении микроавтобуса и искоса поглядывали на меня и на брата. Третий конвоир, помоложе, сидел напротив. Он уставился в лобовое стекло и рассматривал местность.
Небольшая совсем не злая поисковая овчарка растянулась у ног пожилых финнов и поглядывала на нас своими умными собачьими глазами. Сквозь стекло кабины просматривались полосатые пограничные шлагбаумы. Фигуры советских пограничников в зеленой форме метались по ту сторону границы.
Красный «Сааб» с Борисом стоял впереди, за ним — «Форд», в котором были я и мой брат, и за нами-синяя полицейская «Вольво» с Анатолием. Финский офицер с пограничниками подошёл к первой машине. Открылась дверь и вышел неуклюжий здоровяк Борис в изодранных джинсах и обрубках от старых резиновых сапог. Ему выпало счастье быть первым.
Поднялся первый шлагбаум, за ним — второй и всё. Он там — беглого раба вернули хозяину. Прилив ненависти охватил меня к тем, кто был по ту сторону границы и к презренным финнам.
«Перестрелять бы их всех и под суд пойти здесь, в Финляндии», — подумал я.
Приклад черного массивного автомата молодой финн поставил на пол машины и рукой придерживал за ствол. Наручники свободно болтались на моих руках. Рывок — я крепко вцепился в автомат и за курок тянул к себе. Но что это? Финн почти не сопротивлялся, а двое других молча наблюдали. Собака спрятала морду подальше в ногах и тихо лежала.
«Без патронов он», — решил я и от злости резким ударом ноги выбил заднее стекло машины, вместе с резиновым уплотнителем оно ударилось об асфальт и не разбилось.
У финнов — никакой реакции.
— Суоми шваин, стинки коми, — смешивая языки ругался я.
Подошел офицер и показал жестом, — «пошли!».
Я хлопнул дверью и, как на казнь, пошел за ним. Шлагбаум опустился. Железный занавес закрылся. Советские пограничники, как почетный караул, стояли по обе стороны дороги с автоматами Калашникова наготове. Стриженные, с надетыми на затылок фуражками они зачем-то подпрыгивали высоко на месте, словно ретивые кони, и щелкали затворами автоматов. Тут я разглядел, что автоматы у них без рожков с патронами, и от этого комичного вида погранцов меня начал разбирать смех.
Бориса облепили полчища гнуса, его руки были за спиной в наручниках, и он мог только фыркать и отдуваться, переминаясь с ноги на ногу. Высокий худой генерал-полковник стоял поодаль, а рядом с ним — маленького роста толстый майор с очень красным лицом.
— Изменники! — завизжал майор, подойдя к Борису.
— Как ваша фамилия? — спокойно спросил меня генерал.
— Не знаю, забыл, — так же спокойно ответил я.
— Как ваша фамилия? — повторил он, не меняя тон.
— Я сказал, — не знаю!
Финскому офицеру это стало надоедать и на ломаном русском языке он начал отвечать за меня.
— Его фамилья…
— Заткнись, холуй! — грубо перебил его я.
— Моя фамилия — Ян Смит! — громко и четко ответил я. Это имя южно-африканского президента первым пришло мне на ум. В Советском Союзе эта была ненавистная фигура. Эффект получился потрясающий. Красное лицо майора превратилось в бордовую рожу, и он теперь нечленораздельно визжал на весь лес. Пограничники ещё выше запрыгали на месте и усерднее защелкали затворами автоматов.
— Ян Смит! Ян Смит! — повторял я.
— Стрелять в негодяя, если он вздумает бежать, — обращаясь теперь к ним кричал майор.
— Да ты им патроны сначала дай, — смеялся я.
— Его фамилья — Шатрафка, — продолжил финн.
— Перестаньте паясничать. Мы на вас рапорт составим за оскорбление финских представителей и советских офицеров, — сказал невозмутимый генерал.
— Заткнись, ты, советская сволочь! Мне все равно, что ты там напишешь.
Я даже представить себе не мог, что я грубил самому начальнику Главного управления пограничных войск КГБ СССР Вадиму Александровичу Матросову, человеку, ставшему с февраля 1984 года заместителем Председателя Комитета государственной безопасности СССР или правой рукой самого Юрия Андропова.
Это оказалось последней каплей терпения для нервного майора.
— Уберите шизофреника! Уберите его отсюда немедленно! — эти слова отчетливо долетали до брата, стоявшего за шлагбаумом на территории Финляндии.
Пока с меня снимали просторные финские наручники и заменяли их на узкие советские, подвели брата.
— Вы не русский? — допытывался генерал у Миши.
— Не розумiю, — отвечал он по-украински.
— А ты что понесся за границу? — вступился майор.
— Я — свободный человек, куда желаю, туда и иду, — ответил Миша.
