Побег из Фестунг Бреслау - [147]

Шрифт
Интервал

Шильке поднес к губам чашку с кофе. Его запах смешивался с доходящими до сюда ароматами ближайшего рынка пряностей.

— Не думал я, что все это так быстро закончится, — буркнул себе под нос немец, делая небольшой глоток. — У меня все время такое впечатление, будто бы я буквально сидел с тобой в Бреслау, в кафе. Зима, снег, а мы планируем свершение невозможного.

— Блицкриг, — отозвался тоже себе под нос Холмс. — Именно этим и характеризуется молниеносная война. Трах-бах, и все уже кончено.

— Так. А та милицейская атака, которая привела к тому, что Цукерман запаниковал — это часть операции?

— Распространение паники — это основа любой войны.

— И все же жалко той части сокровищ, которые так и торчат под землей.

— Свое Цукерман получил. За такое состояние его люди в будущем поставят ему памятник. А если бы остался и продолжал раскопки — был бы идиотом, рискующим жизнью.

— Конечно же, ты прав. И все же у меня мурашки по телу при мысли, сколько же там еще осталось. И эти передатчики, неожиданно отзывающиеся после месяцев молчания и передающие свой сигнал в пустоту. Ни для кого.

— Потому что они не устраивали блицкриг, а длительную кампанию.

Шильке допил кофе и взял стакан с лимонным соком, в котором неспешно растворялись кубики льда.

— Но более всего меня интересует другая мысль. Вновь я возвращаюсь к нашей первой беседе.

— Слушаю?

— Мы сказали себе, что каждый берет по два человека, всего — шесть, и делим нашу добычу на равные части.

— Да, помню.

— Я думал, что заберу Риту и Хайни. Всего — три человека. А ты — только Ватсона.

Холмс сделал знак официанту и заказал еще одну чашку кофе. Откуда-то ему было известно, что горячее питье в тропиках гасит жажду лучше, чем холодный сок[94].

— Отвечу сразу на оба твоих вопроса, — сказал поляк.

— Это на какие? — Шильке на миг потерял нить беседы.

— О передатчиках, посылающих сигнал в никуда, и о том, почему мы с Ватсоном только вдвоем. Еще скажу, кем является третья личность.

Неожиданно Шильке догадался. Он начал смеяться.

— Так кто отвечает на зов укрытых в Польше передатчиков и бежит с лопаткой в ответ?

— Офицер милиции Смирнофф. Тот самый, кто нужен пугать людей.

— Ты даже так доверяешь ему?

— Знаешь, если с кем-нибудь был в ГУЛАГе, и этот человек не подвел, такому будешь доверять всегда.

— А как же он собирается вывезти остаток сокровищ? Без ватиканских контактов Цукермана?

— Просто я рассчитываю на помощь нашего общего знакомого. Того, которого разыскивают русские. В новой жизни часть добычи ему пригодится.

И снова Шильке догадался.

— Джулиен Боу. Ты сам вспоминал, что его разыскивают русские.

— Но ведь не в Каире. Впрочем, я поручил ему приехать сюда, переодевшись пастором.

— А Смирнофф приедет в одеяниях православного попа? — Шильке откинулся на спинку стула, думая обо всех комбинациях. Старого мира уже нет, а вы все еще… Нужно построить новый. Поляки, немцы, англичане, русские, махинации, увертки — все время одно и то же. Новый мир может быть очень похож на старый.

Хайни появился из тени небольшого закоулка. Наводнение света в первый момент ослепила парня, на миг он потерял ориентацию, затем все же подошел к их заслоненному громадным зонтом столику.

— В той гостинице я получил письмо, — сказал он, подавая Штильке элегантный конверт.

— Это как?

— Ну, не знаю. Я должен был сориентироваться: что и как, прежде чем вы туда отправитесь, а как только я там появился, тот мердотель или…

— Метрдотель, — подсказал Холмс.

— Ну да, он подошел ко мне и спрашивает: пришел ли я от вас.

— И как он тебя узнал?

— Не знаю. Подошел, дал конверт и просил молниеносно вам передать.

Холмс инстинктивно огляделся по сторонам и проверил, на месте ли пистолет, в кобуре под сутаной. Шильке разорвал конверт и извлек оттуда сложенный вчетверо лист, быстро пробежал глазами текст и отложил письмо на столешницу.

— Можно? — указал Холмс на конверт.

Ответа он не дождался. Партнеры, все время молча, глядели в глаза друг другу. Тишина несносно затягивалась. Хайни не знал, можно ли ему присесть или будет лучше отойти и заказать что-нибудь в баре. Все больше и больше он не находил себе места. Даже надоедливые отзвуки ближнего рынка, казалось, стали тихнуть.

— Можно мне прочесть? — возобновил вопрос Холмс.

И снова он не дождался ответа. Со стороны американского переговорного пункта пришел Ватсон.

— Что произошло? — В отличие от Хайни, он сел, никого не спрашивая.

— Догадайся.

Холмс едва глянул в сторону, он все еще изучал выражение на лице приятеля.

— Курва! — Ватсон не был ни глупым, ни малоинтеллигентным. Он догадался сразу. — Мы накололи их, а они накололи нас…

Без какого-либо стеснения он взял чужое письмо и начал читать:

Уважаемый господин капитан,

Прошу простить, но мне пришлось обмануть Вас. Когда до меня дошло, еще там, во Вроцлаве, что девушка вам столь важна, я решил солгать, что она ожидает в Каире. Исключительно из заботы о собственной шкуре. Хотя я и знаю, что это практически невозможно, прошу меня понять. С нашей точки зрения, Рита была предательницей. Она перешла на вашу сторону. Что она вам открыла, мы не имели понятия. Предала — и все. Но я не отдал приказа о ее ликвидации. Офицер, который забрал ее из госпиталя в бункере, превысил свои полномочия и застрелил ее по собственной инициативе, без моего приказа. Тело фройляйн Менцель, скорее всего, покоится где-нибудь в массовой могиле неподалеку от того бункера во Вроцлаве.


Еще от автора Анджей Земянский
А если Бог это я?

Рассказ о несбыточных снах некоторых психотерапевтов с элементами детектива и юмористического АИ.


Автобан нах Познань

Надеялись на светлое будущее? «американская бойня под Пекином и китайская бомба Чен» и будущее – в бункерах. Человечество отброшено в век пара, без электричества – «крошки чен витали в атмосфере Земли, кишели повсюду. И превращали изоляторы в проводники.» Генетически измененные звери рядом с людьми. Все привыкли и обустроились. Но американцы задумали обалделый проект. И для некоторых может вернуться все! Вот только поляки не глупы. Как все обернется – читайте в одном из лучших произведений новой польской фантастики – «Автобан нах Познань» Анджея Земянского!


Бомба Гейзенберга

Ну вот, еще один чудный рассказ от Андрея Земяньского про Вроцлав-Бреслау (их у него несколько; все, в той или иной степени, отличные, стоящие перевода. Возможно...)...Хочу здесь заметить, что я сознательно не делал ссылок относительно исторических личностей. Читатель и сам может порыться в Интернете. Правда, кое-где автор пересолил. Норман Дэвис (у нас перевели его «Европу»; автор неоднозначных книг по истории Польши, написавший, кстати, замечательную книгу о Вроцлаве) ничего подобного о Пилсудском не писал.


Бреслау Forever

Эта история происходит в городе Бреслау-Вроцлаве сразу в трех временных периодах — в тридцатых-сороковых годах двадцатого века, сразу после войны и сегодня.Первыми дело начали расследовать офицеры крипо (криминальная полиция) Альберт Грюневальд и его коллега Ричард Кугер. После войны офицеры народной милиции Мищук и Васяк попытались довести расследование этого дела до конца. Шестьдесят лет спустя, за дело берётся лучший сыщик Вроцлава Славек Сташевский.Будет ли разгадана одна из величайших тайн Бреслау-Вроцлава — тайна внезапно взрывающихся людей…


Кормилец, или Любовь зла…

Рассказ из сборника «Польские трупы».


Рекомендуем почитать
Ночлег Франсуа Вийона

Одно из самых известных произведений классика английской литературы Роберта Л. Стивенсона.


Корабль палачей

Выдающийся бельгийский писатель Жан Рэй (настоящее имя — Раймон Жан Мари де Кремер) (1887–1964) писал на французском и на нидерландском, используя, помимо основного, еще несколько псевдонимов. Как Жан Рэй он стал известен в качестве автора множества мистических и фантастических романов и новелл, как Гарри Диксон — в качестве автора чисто детективного жанра; наконец, именем «Джон Фландерс» он подписывал романтические, полные приключений романы и рассказы о море. Исследователи творчества Жана Рэя отмечают что мир моря занимает значительное место среди его главных тем: «У него за горизонтом всегда находится какой-нибудь странный остров, туманный порт или моряки, стремящиеся забыть связанное с ними волшебство в заполненных табачным дымом кабаках».


Огненные птицы

Однажды утром древлянский парень Берест обнаружил на свежей могиле киевского князя Игоря десятки тел – то княгиня Ольга начала мстить убийцам мужа. Одним из первых нанес удар по земле древлян юный Лют, сын воеводы Свенельда. Потеряв всех родных, Берест вознамерился отомстить ему. Не раз еще в сражениях Древлянской войны пересекутся пути двух непримиримых противников – в борьбе за победу и за обладание мечом покойного Игоря, который жаждет заполучить его сын и наследник Святослав.


След Золотого Оленя

Серия: "Стрела" Во время строительных работ в Керчи в подполе разрушенного дома находят золотую вазу с изображениями из скифского быта и ряд других предметов. Как они туда попали, из какого кургана их добыли, кто были люди, их спрятавшие, - археологи или злоумышленники? Над решением этих и многих других вопросов, связанных с находкой, работает группа археологов. Разгадывая одну загадку за другой, они находят следы тех, кто добрался до сокровищ, а затем находят и самый курган. Находки помогают ученым сделать серьезный вклад в историю скифских племен.


За светом идущий. Дорогой богов

В историко-приключенческих произведениях В. Н. Балязина, написанных для детей старшего возраста, в увлекательной форме рассказывается о необыкновенных приключениях и путешествиях. Судьба забрасывает героев в различные части мира, их перипетии описываются на фоне конкретных исторических событий.


Алый знак воина. Орел Девятого легиона

Повести известной английской писательницы, посвященные истории Англии. Первая повесть переносит читателя в бронзовый век, вторая - во второй век нашей эры. В обеих повестях, написанных живым, увлекательным языком, необыкновенно ярко и точно показаны нравы и обычаи тех далеких времен.