Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА III - [12]

Рыжеволосая девица с бойкой и умной мордашкой окинула меня небрежным взглядом, заметила модельные кроссовки (последняя коллекция New Balance), удивилась, задумалась, повеселела:

— Вы, наверное, из медицинского центра?

В этом месте я аккуратно кивнула.

— А я — Аделаида, секретарша. Пойдемте, покажу вам наших вундеркиндов.

— Только начальные классы, — строго вставила я. — У меня жесткий график.

— Конечно, конечно! — согласилась девица и поплыла вглубь коридора, — подготовительный? Первый? С какого начнем?

— Начнем с того, который ближе.

Девица распахнула дверь:

— Подготовительный класс, шестилетки, всего пятнадцать человек.

Мы вошли в просторное светлое помещение, меблированное лишь до середины: два ряда по четыре парты, а за ними свободное место для игр. Малыши оторвались от тетрадок, с любопытством уставились на гостей.

Я жадно вглядывалась в их мордашки и с ужасом ждала, что вот сейчас один из них вдруг выскочит из-за парты и с криком «Мама!» повиснет у меня на шее! Нас моментально расшифруют и разлучат уже надолго, ведь никакого сигнала я дать не успею!

Но класс молчал, незнакомые детские лица продолжали изучать меня все с тем же интересом, а я проклинала себя за легкомыслие и за то, что едва не подставила Ваньку.

— Медосмотр! — объявила девица.

Я подошла к доске, повесила таблицу Сивцева, отмерила пять метров, выставила стул:

— Надеюсь, все знают буквы?

Учительница утвердительно кивнула и вызвала первого по алфавиту.

Осмотр занял двадцать минут и не выявил никаких патологий.

— Зрение в норме у всех, но у двоих небольшое косоглазие, — объявила я учительнице. — Рекомендую показать их детскому офтальмологу.

— Да что вы! — махнула она обреченно. — У нас и взрослого-то нет.

— Непорядок! — я покачала головой. — Вы должны привезти их ко мне на прием.

Учительница сделала серьезное лицо:

— Исключено! Мы не имеем права покидать территорию сектора.

— Безобразие! — возмутилась я. — Вы рискуете здоровьем учеников из-за каких-то глупых правил!

Обе девушки шумно вздохнули, опустили глаза, словно двоечницы-второгодницы. Мне даже стало их немного жаль, вот только сидевший во мне офтальмолог никакой моей жалости не разделял.

— Ведите меня к первоклашкам, а потом в кабинет руководства!

У первоклашек была физкультура, и на осмотр вызывали по одному. Теперь я могла спокойно осуществлять свой хитроумный план, не подвергая риску ни себя, ни сына. Ваньки здесь тоже не оказалось, и, закончив осмотр, я двинулась к директору лицея. К моему появлению он был готов — рыжеволосая Аделаида уже слила весь компромат.

— Добрый день! — расцвел директор, едва я переступила порог. — Знаю, знаю! Наслышан, наслышан! Но ничего поделать не могу!

— Значит, вам наплевать на детей?

— Зачем вы так? У нас прекрасный школьный врач и поликлиника тоже на уровне. Вот с офтальмологом точно проблема — уже три года как на пенсии.

— Пускай выходит на службу и лечит детей!

— Куда там! — махнул рукой директор. — Старику уже за восемьдесят. Сам еле видит. — И он беспомощно развел руками.

— А за городом есть врачи?

— Там офтальмолог один на весь пригород и, кажется, тоже для взрослых.

— А как же дети?

— Чего не знаю, того не знаю! — он покачал головой и с интересом уставился мне в декольте.

— Ну все, мне пора, у меня пациенты! — объявила я строго.

— Уже уходите? Какая жалость! — расстроился похотливый начальник.

— Вы извините, у меня рабочий день! — С этой фразой я выскочила из кабинета и едва не столкнулась со своей близорукой подружкой.

— Ну как? — произнесла она тревожно.

— С мужчинами у вас беда! — Я улыбнулась сочувственно-скорбно. — Ваш директор мужчина, конечно, представительный, но мне бы чего-нибудь поэкзотичней! — и тут же поправилась: — В пределах школьной программы, конечно.

— А знаете, — она мечтательно вздохнула, — моя хорошая знакомая перевелась в закрытый интернат. Так вот, у них есть физрук, говорят, интересный мужчина, — тут она позволила себе пошловатый смешок (теперь, когда учитель физики был в безопасности). — Могу при случае вас познакомить…

— С физруком?

— Да нет, с приятельницей.

— А она…

— А она проведет вас на территорию центра.

Аллилуйя! Победа! Теперь я знаю, как попасть в интернат для опасных детей!

— Спасибо за помощь! Буду вашей должницей, — прокаркала я и с любезной улыбкой зашагала на выход.

Весь вечер, все утро и весь последующий день я не сводила глаз с телефона, но ожил он ближе к ночи. За какие-то полчаса смешливая и звонкая болтушка, учитель истории из интерната, описала мне весь свой коллектив и даже ловеласа-методиста, который явился к ним в прошлом году и за время работы успел отправить в декретный отпуск всех местных нянечек и поварих.

— А куда же смотрел ваш знаменитый физрук? Как он все это допустил?

— Ну что вы! — рассмеялась моя собеседница. — Наш физрук уважает образованных женщин. А еще он у нас почитатель Изиды: ему подавай длинноногих и стройных и желательно в белых халатах! Учителя его уже не вдохновляют.

— Так, может, ему спортсменку подыскать?

— Спортсменку? — задумчиво пропела трубка, и я прикусила свой длинный язык. — Идея хорошая, только спортсменки малость туповаты, а наш эстет любит умных! Себя-то он считает просветленным, всем говорит, что учится заочно в медицинском.