Победитель - [7]

– Что-то не так? – с беспокойством спросил Виктор.

– Как тебе сказать… – замялся старший брат. – Я думал, что болтовня Эгиля не имеет под собой никаких оснований…

– А что такого сказал Эгиль?

– Это не важно, – смутился Хайме, что было на него совсем не похоже. – Не стоит повторять разные глупые сплетни. Могу лишь сказать тебе, что около пятнадцати лет назад в Санкт-Петербурге мы потерпели одно из самых существенных поражений от дварфов. В результате погибла твоя мать, да упокоится ее светлая душа, и один из наших братьев. Возможно, я повторю то, что ты уже не один раз слышал от отца, но будь там предельно осторожен. Конунг Нидуд и шайка его дварфов не упустят шанса лишний раз досадить королю Вёлунду. Когда ты отправляешься?

– Еще не скоро, через три месяца.

– Что же, не забудь перед отбытием зайти ко мне попрощаться. Возможно, я придумаю что-нибудь для того, чтобы помочь тебе сохранить свою жизнь.

Хайме кивнул Виктору и ушел, оставив того в растерянном недоумении. Последние слова брата прозвучали немного зловеще, так, будто он был почти уверен в том, что вернуться живым из загадочного Санкт-Петербурга Виктору уже не суждено. Что же произошло там пятнадцать лет назад? Можно было, конечно, поинтересоваться и спросить у Эгиля, раз тот что-то знает, но говорить с ним сейчас, в такой радостный для себя день, Виктору совсем не хотелось. Все равно, кроме глупых насмешек и язвительных подколов, от него ничего не дождешься.

Первые три месяца подготовки пролетели для Виктора почти незаметно. Тетушка Миврана с таким рвением взялась за обучение племянника, что свободного времени у него не оставалось совсем. Конечно же начинали они не с нуля. У Виктора уже были хорошие познания в истории и географии крупнейших стран Мидгарда, он неплохо знал основные языки, на которых говорят его жители, но сейчас нужно было расширить все эти знания применительно именно к тому месту, куда он отправлялся.

Начали с углубленного изучения языка. Русский, на котором разговаривали в Санкт-Петербурге, оказался весьма непростым с точки зрения грамматики, но с этой задачей Виктор отлично справился. Магические навыки помогали ему запоминать невероятные объемы материала и легко применять все, что выучил, на практике. Сложнее было с правильным произношением. Вроде бы все предложения Виктор выстраивал идеально, не путал падежи и склонения, верно расставлял ударения, но Миврана все равно была недовольна результатом.

– Понимаешь, в твоей речи чувствуется какой-то легкий акцент, – говорила она. – Так говорят те, кто в основном привык общаться на другом языке, и даже правильность речи не может скрыть этого. В каких-то случаях на акцент можно было бы закрыть глаза, но только не в твоем. Тебе придется выдавать себя за уроженца этого города, за его коренного жителя, а значит, и произношение должно быть просто безупречным. Кроме того, когда речь чересчур правильная, тоже возникает ощущение, что язык просто добросовестно выучен, а не является родным. Коренные жители используют множество оборотов, которые, может быть, и не совсем правильны с литературной точки зрения, но добавляют речи местного колорита. Но это уже потом. Испортить речь гораздо проще, чем научиться говорить правильно. Будешь прислушиваться, запоминать отдельные словосочетания и старательно впитывать все это в себя. Надеюсь, что тогда ты и в самом деле станешь истинным петербуржцем.

Они повторяли снова и снова, а прогресс хоть и был, но все-таки незначительный. В конце концов Миврана просто махнула на это рукой. Она придумала историю, согласно которой Виктор долгое время жил с родителями в другой стране и только недавно вернулся на родину. В сущности, так ведь оно и было, только жил он не в другой стране, а в другом мире. В качестве места проживания до возвращения в Санкт-Петербург тетушка выбрала далекую от этого города Индию. Для петербуржцев эта страна была такой же странной и непонятной экзотикой, как для альвов – сам Мидгард, но хоть что-то о ней все равно нужно было знать. Пришлось заодно проштудировать географию и историю Индии, чтобы случайно не попасть впросак, если вдруг начнутся расспросы об этой стране.

Придумка Мивраны, кстати сказать, могла помочь и во многом другом. Ею можно было объяснить слабое знание того, чем сейчас живет город, какие события на слуху у большинства горожан, да мало ли чего еще. Всего ведь все равно не предусмотреть. Правда, большую часть возможных пробелов в знаниях Виктора Миврана собиралась устранить уже на месте. У них ведь в запасе было целых три месяца на адаптацию в самом Санкт-Петербурге.

К большому удивлению Виктора, неожиданная сложность возникла и с манерой людей одеваться. В Альвхейме круглый год стояла теплая мягкая погода, поэтому альвы обходились минимумом одежды. В основном это были легкая туника и сандалии. Отличались они лишь по цвету, фасону да богатству отделки. Но в Санкт-Петербурге, как выяснилось, было целых четыре времени года, от холодной зимы до жаркого лета, и на каждый сезон полагалась своя одежда, зимой – утепленная, летом – легкая. Но и это еще не все. Одежда сильно отличалась по своему назначению. Были костюмы для официальных приемов, для развлечений, повседневная одежда, одежда для работы, для отдыха, для занятий физическими упражнениями. К каждому костюму полагалась еще и своя обувь, которая иногда могла сочетаться с другими видами одежды, а иногда – категорически нет.