Победа над прошлым - [12]

— Это слишком поздно.

— Послушайте, дорогая, — прорычал он, — я совсем не хочу препятствовать вашей личной жизни, но могу я предложить?..

— Может быть, бланки все-таки пришлют в пятницу, — вмешался младший адвокат, переводивший взгляд с одного из спорщиков на другого, словно пытался определить, кто из них нанесет первый удар кулаком. Затем сунул документы в папку. — Мы, как говорят в Англии, скрестим пальцы.

— Давайте так и сделаем, — согласилась Сорча.

— Хорхе говорил мне, что вы иногда можете довести человека до белого каления, — произнес Рун резко, как только дверь за адвокатами закрылась, но…

— Если бланки не прибудут вовремя, вы можете переслать их мне в Англию, — упрямо возразила Сорча, — я подпишу и вышлю тут же обратно.

— Обратной почтой?

— Клянусь, умереть мне на этом месте! Рун смотрел на нее молча несколько мгновений, затем вздохнул.

— Спасибо. Что, если мы встретимся в восемь часов в баре и выпьем перед обедом? — спросил он, когда она поднялась со стула.

Сорча с удивлением вскинула брови.

— Вы все еще хотите угостить меня вином и обедом?

— Я не уверен, что такая перспектива приводит меня в восторг, — сухо ответил он, — но я же должен что-то есть, а готовят здесь неплохо, лучше, чем я это делаю сам.

Она усмехнулась.

— Ладно, если, конечно, вы не попросите бармена подсыпать в мой бокал цианистого калия.

— И прославиться таким образом как убийца? — возразил Рун. — Ни в коем случае, моя девочка.

Глава 3

Товарищеское сотрудничество оказалось нереальным, размышляла Сорча, застегивая шелковую индийскую рубашку и заправляя ее под пояс серо-коричневых замшевых брюк. Она вздохнула. Меньше всего ей хотелось вступать в еще одну долгую недружелюбную схватку. Но не в ее правилах поддакивать: «Так точно, сэр! Никак нет, сэр!» — лишь для того, чтобы потрафить Рун де Брагансе. Зачем? Разумеется, он является специалистом своего дела и имеет большой опыт работы в «Клубе Марим», однако она, как компаньон-директор, также может рассчитывать на признание и уважение, а кроме того, на информацию.

Сорча вошла в ванную комнату, чтобы наложить на лицо макияж. Она не претендовала на подробную информацию, но хотела иметь право голоса и присутствовать хотя бы иногда на докладах, а порой комментировать их и вносить свои предложения, которые воспринимались бы серьезно. Это дело принципа. Сорча наложила на веки бронзовые тени и при помощи туши нарастила ресницы. Неужели Рун не понимает, что надо уважать мнение других людей? Или ему неведомо равенство полов? Она не сомневалась в том, что, если бы разговор шел в масштабах всего человечества, он бы ответил на эти вопросы положительно. Однако в результате промывания мозгов со стороны ее отчима Рун был неискренним с ней и все время упрямо хитрил.

Губы она подвела блеском цвета персика. Если бы кто-нибудь другой сказал, что не может продлить свое пребывание в стране, Рун, конечно же, воспринял бы это нормально, но по отношению к ней он тут же назвал это легкомыслием и несговорчивостью. Сорча состроила сама себе гримасу перед зеркалом. Надо признаться, что она не сказала ему, по какой причине ей необходимо срочно уехать. Поэтому он и назвал ее несговорчивой. Надев на шею тонкую золотую цепочку и продев в уши золотые кольца-серьги, она приняла решение объяснить ему ситуацию и таким образом завоевать его симпатию.

Бар был уставлен креслами с обивкой из ситца зелено-белых тонов. Кресла стояли вокруг легких столиков из пальмового дерева, дневное освещение и пышные растения в больших керамических кашпо создавали иллюзию сада. Как и ресторан, бар был обращен в сторону бассейна, куда вели широкие каменные ступени. Днем стеклянная стена раздвигалась, но теперь она предохраняла посетителей бара от вечерней апрельской прохлады, какая бывает в Альгарве в это время года. Сквозь стеклянную стену в свете со вкусом развешанных фонарей виднелись очертания покачивающихся пальм, кусты алой герани в близко поставленных друг к другу кадках и переливчатая синева воды бассейна.

Хотя бар еще не был заполнен посетителями, несколько гостей уже наслаждались аперитивом, и когда Сорча вошла в зал, она не сразу увидела Рун. Он вел беседу с двумя мужчинами, но, как только она подошла, он принес извинения собеседникам и повел ее к столу.

— Что будете пить? — спросил Рун, когда возле их столика появился широко улыбающийся официант.

— Белое вино, пожалуйста.

— А мне большой стакан виски, — заказал он.

Официант пересек зал и передал заказ бармену, то взглянул в сторону Сорчи и Рун и тоже широко улыбнулся.

— Они думают, что я ваша девушка, — заметила Сорча, когда бармен с официантом явно начали обсуждать появление шефа с дамой.

— Точно, — язвительно ответил Рун, — это кажется им особенно пикантным потому, что я никогда не захаживал сюда с дамой.

— Видимо, вы, подобно Хорхе, не смешиваете развлечение с бизнесом? — спросила она. Он усмехнулся.

— Возможно.

Официант вернулся и с улыбкой до ушей поставил перед ними напитки.

— У меня не было времени поблагодарить вас раньше, и теперь я хочу сказать вам «спасибо» за то, что вы так заботливо относитесь к моей матери, — произнесла Сорча, отпив глоток вина из бокала. — Она рассказала, что вы звонили почти каждую неделю и справлялись о ее самочувствии. Это очень любезно с вашей стороны. У нее все в порядке. Когда ее покинул мой отец, для нее это стало большим потрясением, и я даже опасалась, что смерть Хорхе окончательно сломит ее. Но к счастью, этого не случилось.