По запаху крови - [19]

Каждый раз, когда холодное лезвие взрывало болью ее руку, Морейн давала собственную клятву над хлынувшей струйкой алой жидкости, что сбежит из этих раскаленных солнцем дворцов, найдет когда-нибудь и будет преданно любить своего златовласого витязя, и отомстит жестокой царице.

Ахетон, видя слезы жены, ума не мог приложить, чем может быть недовольна женщина, окруженная роскошью и богатством, услужливыми рабами и придворными. Подданные ее уважают, муж любит, ну что ей еще надо? Морейн молила его:

— Ахетон, давай уедем куда-нибудь вдвоем, в горы или в лес. Я не могу больше жить среди этой пустыни. Ну, хоть на один день. Мне нужен воздух и прохлада.

— Конечно, в городе нет ни гор, ни лесов. Но воздух здесь достаточно свежий. А утром и вечером есть прохлада. Кругом фонтаны, цветы и деревья, чего тебе не хватает? — Ахетон, обожавший свою родину, искренне не понимал, чего требует эта женщина.

— Но я задыхаюсь здесь, я умираю, — рыдая, говорила Морейн.

— Я позову лекаря, — был ответ.

И лекарь с поразительным постоянством докладывал Гелионе, что невестка ее то устраивает скандалы, терзая своего супруга и приближенных капризами, то впадает в меланхолию, молчит по нескольку дней и постоянно плачет. Ей нужны развлечения, положительные эмоции и отдых.

Однако развлечения не помогали. Все кругом для нее было чужим. Готовая на любые жертвы ради незнакомца, явившегося ей в Видении, она так и не смогла смириться с новыми условиями ради нелюбимого мужа. Говорить же с ним о происходящем в храме было бесполезно. Он почитал свою мать, являющуюся для него, как и для других антильцев, воплощением Богини Гелионы и просто не мог понять, что так мучает Морейн. Ее ведь не приносят в жертву богам вулканов, как многих других людей. Ну, подумаешь, небольшой разрез на коже. У него тоже руки в шрамах, это обычный обряд: приносить в жертву богу немного своей крови. Радовалась бы, не все люди удостоены такой чести.

Проигнорировав очередную попытку Ахетона развлечь ее рассказами о великом Красном Континенте и цивилизации магов, населявшей его, Морейн молча смотрела в окно, вглядываясь в синюю даль. Где-то там, за горизонтом, на холодном Севере, куда улетают птицы, в домике на опушке леса греется у очага ворчливая старуха. Как хотелось вбежать в комнату, сесть на пол перед очагом, протянуть к теплому огню озябшие на морозе руки и пропустить мимо ушей очередную отповедь о том, что не к лицу принцессе носиться как угорелой и ползать по полу, точно крестьянка. Видела бы ее теперь старая Веда, степенно ходящую золотую куклу, контролирующую каждое свое движение, каждый жест.

Морейн погружалась в воспоминания о прошлой жизни среди гор и зеленых лесов и вздыхала. Где тот светловолосый странник с лукавыми глазами, как он найдет ее здесь, за запертыми дверями, узнает под этой бессмысленной маской? И сердце рвалось в Эринир, туда, где весной распускаются цветы, просыпаются леса, идут звенящие дожди. Там Великая Богиня в храме с белыми колоннами сплетает людские судьбы в майские венки и пускает их по горным ручьям. Морейн вырвется отсюда, вернется на Медовый Остров, бросится в ноги Великой Богине и вымолит, выпросит у нее счастье.

А жизнь шла своим чередом, радуя и огорчая событиями. Такая размеренная скучная жизнь, опутанная золотой сетью дворцов Города Солнца, стала казаться Морейн привычной. Она пыталась найти свое место в этой жизни, смириться с теми условиями, в которых оказалась по воле своего отца.

Не раз задавала она себе скорбный вопрос: почему отец отправил ее в этот золотой плен? Неужели его презрение к дочери, так не похожей на него, было настолько сильно, что он решил избавиться от нее таким жестоким способом? Знает ли Эохайд о том, что его дочь в чуждом ей мире живет, как пленница, страдая от множества бессмысленных ограничений? Знает ли о жестоком отношении к ней этой ведьмы, сосущей из нее кровь и жизненную силу? Лишь одно предположение не приходило в голову отчаявшейся девушке: под разрушительным натиском поэннинцев и думнонов на Медовом Острове оставалось все меньше безопасных мест. Эохайд, заключивший соглашение о ненападении с королем Белином, не строил иллюзий. Захват маленького Эринира был лишь вопросом времени. У Белина, провозгласившего себя королем Медового Острова, ведущего завоевательные войны во всех направлениях, просто не доходили руки до мелких северных государств.

Глава 6 Под знаменами Поэннинского вождя

Племя нэпп, расселившееся по Поэннинской Долине, давно признало власть Поэннинского вождя. Времена набегов соседей-разбойников минули, нэппы согласились на все условия, лишь бы прекратить жестокие кровопролития, которые учиняли поэннинцы. Людям хотелось мира для себя своих детей, да и многие здешние жители были связаны кровными узами с поэннинцами, нередко увозившими с собой после очередного набега дочерей и сестер нэппов.

В целом Нэпп только выиграл, признан над собой власть сильного Поэннина. Никто больше не разорял их земель, не грабил их святилища, не захватывал крепости, не уводил в рабство женщин и детей. Поэннинцы не только обирали, но и защищали свои земли. Молодежь Нэппа с радостью шла в королевские Войска на службу, обещавшую сытую жизнь и богатую добычу.