По закону перелетных птиц - [105]

Аналогичным же образом вели себя свитки, особенно свитки со сделанным домашним заданием. Они категорически отказывались по утрам вылезать из ящиков на свет божий, дабы служить вещественным доказательством хотя бы честных попыток что-либо выполнить. Без них же магистры почему-то не горели желанием верить дисцитии.

Ничуть не лучше вело себя вроде бы не так давно надетое зеленое льняное платье. Оно Лергу вообще «обожало». Особенно «обожало» ее нервы, трепетно коллекционируя всевозможные способы их вытрепывания. Платье путалось между ногами, не давая бежать, оно сминалось, оно цеплялось за все, что можно, и даже за половину того, за что и теоретически-то, с точки зрения Лерги, зацепиться нельзя! Но она в данном случае, увы, была самым что ни на есть непосредственным практиком, поэтому расплесканные по заднему двору два ведра холодной воды из колодца пришлось списать на рванувший ее за юбку резной подлокотник деревянной скамейки.

Правда, раньше дисцития искренне считала, что она одна страдает от чрезмерной похожести ее вещей на нее саму. Оказалось, это свойство универсально.

Если Леагр был, мягко говоря, не слишком-то приятным типом, не располагающим к дальнейшему приятному общению, то и его пес, без дела шляющийся по дворцу, оказался ничуть не более милым и приветливым.

– Реп, видстань! – отмахнулась от мохнатой зверюги, лезущей прямо под локоть, занятая кухарка. Борщ уже вскипел, а вот картошка для него мало того что не была порезана – и почищена-то всего наполовину. Лерга виновато потупилась.

– Ниче-ниче, – махнула рукой старуха, – у всех поначалу не больно-то хорошо да споро выходит. Приноровисся.

Собака, осознав своей шишковатой башкой, что от видавшей виды кухарки ей ничего не добиться, подошла к дисцитии и положила морду ей на колени. Лерга замерла, боясь шелохнуться. Еще вчера она бы оттолкнула омерзительно воняющую тварь силовой волной, и та навек бы зареклась приставать к магам. Сегодня же приходилось сидеть и молча смотреть, как нити слюны пачкают тебе юбку, стараясь поменьше вдыхать выдыхаемое псом.

– Ты Репа-то не боись, – посоветовала кухарка, торопливо дочищая картошку и отмывая ее в принесенной Лергой воде. – Он, зараза этакая, будто бы чуит, кто его боятися, тех и джгацит! Кусаит в смысле.

– И часто? – сквозь зубы процедила Лерга.

– Бувае, – неопределенно отмахнулась старуха, и Лерга поняла, что часто. Оптимизма это не добавляло.

– Эй, ты, – обратилась она к собаке, – зачем ты пришел? Еды у меня нет. Уйди, пожалуйста.

Пес внимательно выслушал, приподняв одно ухо, но не усвоил, наоборот, дослушав, только удовлетворенно вздохнул и, словно проникнувшись доверием, закрыл глаза. Да и вообще, кажется, решил чуток вздремнуть…

– Теть Стань, я вам огурцы принес, – бойко заорал кто-то с порога и не глядя ступил в кухню, подняв кадушку с солеными огурцами на уровень лица. – А-а-ай! Что за зараза?!

– Да трать же тарарать! – яростно взвыла Лерга, подскакивая на месте.

Пес, которому отдавили хвост, разумеется, не стал разбираться в причинах и следствиях – попросту мстительно цапнул ближайшую ногу. Кто оказался ближайшим, можно не пояснять…

– Какого ляда он тут сидит? – накинулся на Лергу вошедший парень лет девятнадцати.

– Какого черта ты под ноги не смотришь?! – зашипела в ответ дисцития.

Парень оценил ситуацию и попятился: разъяренная ведьма, даже если она еще недоучка, да и вообще колдовать ей нельзя, все же впечатление производит неизгладимое. Особенно на неподготовленные умы. Кухонного служаку подготовить было как-то некому…

– Да ладно-ладно, – увещевал он, осторожно, по стеночке обходя Лергу и вручая-таки кадушку кухарке. – Он тебя не укусил?

– Ага, как же, – огрызнулась Лерга, снова присаживаясь, и, плюнув на приличия, задрала подол, чтобы оценить понесенный из-за собачьего произвола ущерб. Очевидно, для помощницы кухарки это было не слишком серьезное нарушение этикета – во всяком случае, никто не удивился.

Выглядел укус… не блестяще. Для дисцитии, привыкшей приносить с тренировок по фехтованию сквозные раны, конечно, ерунда, но беда в том, что колдовать-то ей теперь было нельзя. Лерга вдруг, к своему ужасу, обнаружила, что понятия не имеет, как в подобных случаях должна поступать обычная, не обремененная колдовскими способностями девушка.

– Сейчас йод с бинтами принесу, – виновато буркнул парень, исчезая в дверях.

Лерга тщательно осмотрела синеватый венчик зубов, парные сочащиеся кровью ранки от клыков и несколько озаботившую ее припухлость.

– Надеюсь, эта сволочь хотя бы не бешеная? – с тяжелым вздохом спросила она.

– Не знаю, – засомневалась кухарка. Но, подумав, просияла: – Да нет, Реп много кого кусал, но никто Леагру не сказал, что он бешеный.

– Отсутствие жалоб на качество амулетов левитации еще не говорит об их безупречности, – процедила дисцития.

Кухарка ее, кажется, не поняла.

Зато вернувшийся с бинтом и йодом парень развел такую бурную деятельность вокруг укушенной, что через четверть часа та взвыла и посоветовала ему сгинуть самостоятельно, пока она не решила помочь. Без эффектного жеста, зажигающего огненный шар в ладони, фраза, конечно, теряла привычный шик, но уверенности, с которой она произносилась, хватило на то, чтобы парень отскочил на два шага, предоставив Лерге свободу действий.