По законам гламура - [20]

Покончив со своими утренними делами, я пошла на завтрак, который был сервирован в банкетном зале. Вероника и Сереброва с довольным видом сытой кошки уже сидели за своим столом. Я решила выполнить данное Светлову обещание, подошла к ним и сказала:

— Здравствуйте, Тамара Николаевна. Я хотела бы извиниться перед вами за то, что вчера была так не сдержанна. Просто порученное мне дело оказалось очень запутанным, а сроки ограничены. Вот я и сорвалась на ни в чем не повинного человека.

Последние слова дались мне не без труда — я вспомнила ночной визит к ней Михаила.

— Да бог с вами! — улыбнулась Сереброва. — У каждого из нас своя работа, и еще неизвестно, у кого она сложнее. А что, дело действительно такое серьезное?

— Более чем, — кратко ответила я.

— Тогда, может быть, Вероника вам чем-то сможет помочь?

— Спасибо за предложение, но я постараюсь справиться сама, — отказалась я. — Однако если вдруг… То я обязательно обращусь.

— И не стесняйтесь, — добавила Сереброва.

Я снова села вместе со Светловым.

— Доброе утро! — сказала я дежурную фразу, на что Леонид Ильич, вздохнув, ответил:

— Главное, чтобы день тоже был добрым!

— Нам с вами остается на это только надеяться, — философски заметила я.

Вскоре в зале появились конкурсанты, причем Евгений и Полина заметно нервничали, Иван изо всех сил старался развеселить девушку, а у Михаила вид был, как всегда, наглый и самоуверенный. «Интересно, чем закончится сегодняшний тур? — подумала я. — Но чем бы он ни закончился, по его результатам уже можно будет определиться точнее — кого стоит плотно пасти».

Позавтракав, все отправились в театр. Светлов сказал, что на служебном входе люди будут предупреждены и меня беспрепятственно пропустят в зал. Конкурс начнется в двенадцать часов.

— Не обещаю, что приеду, но постараюсь, — ответила я и объяснила: — Мне еще кое-куда съездить надо.

Выпив для бодрости еще одну чашку отвратительного кофе — бар был пока закрыт, и отвести душеньку мне не дали, — я поднялась к себе на этаж.

— Татьяна Александровна! — окликнула меня уже новая дежурная. — Вам тут Арам Хачатурович велел передать. — С любопытством меня разглядывая, дежурная протянула конверт.

«Распечатки звонков», — поняла я, поблагодарила женщину и скрылась у себя в номере. Захватив с собой на всякий случай фотографии конкурсантов и диктофон с чистой кассетой, я отправилась в местное отделение Союза композиторов.

— Вы мне не поможете? — обратилась я к одиноко сидевшей даме. — Я готовлю статью в «Тарасовские вести» о конкурсе «Молодые голоса Тарасова», и мне бы хотелось побольше узнать о Елкине — он ведь не только член жюри, но там и его песни исполнялись.

— Конечно, помогу, — охотно согласилась дама. — Я его всю жизнь знаю. А что вам конкретно надо?

— Хотелось бы как-то оживить статью некоторыми деталями его личной жизни. Например, пошли ли его дети по стопам отца? Тогда получилась бы преемственность, а это всегда вызывает симпатию, — сказала я.

— Только в том случае, если дети ничем не уступают отцу или даже превосходят его, — возразила мне дама.

— А это что, не тот случай? — удивилась я.

— А! — отмахнулась дама. — Сын Елкина служит военным дирижером в Самаре, а дочь преподает музыку в школе. Согласитесь, что гордиться здесь особо нечем.

— Ну, может, хоть внуки? — с надеждой спросила я.

— По поводу тех, что в Самаре, ничего сказать не могу, а тарасовская внучка учится в университете, кажется, на филолога. Представляете, она начисто лишена слуха. Бывают же такие капризы природы! — воскликнула дама.

Услышав слово «филолог», я насторожилась — ведь там же учится и Евгений. «А что? Вполне может быть! Они встречаются, любовь-морковь, и все в этом духе! Девушка узнает у деда, кто победитель, передает Женюрочке, а уж тот неведомым мне пока способом пакостит», — подумала я, а вслух спросила:

— Наверное, дед очень этим расстроен?

— С тех пор как он три года назад развелся с Лизой, чтобы жениться на этой драной кошке, ни дети, ни внуки с ним не общаются, — веско заметила дама.

— Жаль! — сказала я и подумала, что движимый чувством вины Елкин, возможно, хочет установить отношения хотя бы с внучкой и делает для нее все, о чем она ни попросит. — А вы мне его домашний адрес не подскажете? Может, удастся сделать хорошую фотографию для статьи. Что-то такое неофициальное… — Я неопределенно помотала в воздухе рукой.

— Почему же нет, — охотно согласилась дама и продиктовала мне адрес.

— Это новый или старый? — уточнила я. — Ведь если он развелся, то, наверное, живет с молодой женой в новой квартире?

— Этот наглец при разводе разменял квартиру на две в том же доме, и они теперь живут в соседних подъездах. Вы представляете себе, каково Лизе, которая этому подлецу всю жизнь отдала, видеть его постоянно с другой женщиной? — возмущенно спросила дама.

— Что вы хотите? — пожала плечами я. — Мужчины — самые толстокожие животные на свете. Бегемоты, носороги и крокодилы им и в подметки не годятся.

— Вот именно, что животные! — гневно согласилась со мной дама.

Поблагодарив ее за помощь, я ушла и направилась прямиком к дому Елкина.

«Господи, — молилась я по дороге, — пошли мне какую-нибудь скучающую старушку на лавочке или собачницу, выгуливающую своего питомца!»