По Японии - [3]

В результате военного поражения рухнули те барьеры, которыми японская военщина ограничивала развитие культуры. Ликвидация этих барьеров привела к исчезновению многих искусственно поддерживавшихся архаизмов в японской жизни. Процесс, который в других условиях мог бы протекать постепенно, в послевоенной Японии шел исключительно интенсивно.

В этот период формировался социалистический лагерь, национально-освободительное движение захватывало новые континенты. Идеи социализма распространялись во многих странах, где раньше это было затруднено рядом социальных и экономических условий, и превращались в неотъемлемую часть интеллектуальной жизни любой страны.

Растущее коммунистическое и социалистическое движение в Японии упорно стремилось применить марксистское мировоззрение к сложнейшим своим условиям. В трудное послевоенное десятилетие немало писателей, ученых, художников, кинорежиссеров стали в своей повседневной деятельности на позиции марксизма-ленинизма. Преодолевая множество препятствий, они ведут сегодня борьбу за новую, социалистическую культуру в Японии. В конце 1964 года нашими друзьями — японскими литературоведами и переводчиками выпущен в Токио первый номер журнала «Советская литература» на японском языке. Сообщая об этом событии, японские издатели журнала писали: «Советская культура, литература, искусство известны в нашей стране, привились в ней, и нет сомнения, что они оказали большое влияние на развитие прогрессивной литературы и искусства Японии…».

В послевоенные годы американские оккупационные власти сделали все возможное, чтобы то новое, что мучительно искало японское общество, было заимствовано из мира капитализма, из его культуры. Вся деятельность пропагандистского аппарата оккупационных властей была направлена на то, чтобы американизировать Японию, заполнить американскими идеями духовный вакуум, создавшийся в стране в результате капитуляции. Это облегчалось длительной изоляцией Японии от социалистического мира и ожесточенной борьбой самой японской буржуазии, особенно ее правых кругов, с идеями социализма.

Но из того, что мог предоставить Японии западный мир, японское общество, в котором после войны чрезвычайно силен голос демократических элементов, выбрало во многих случаях далеко не то, что хотелось бы правым кругам современного империалистического мира.

И, несмотря на буквально хлынувшую в побежденную страну американскую буржуазную культуру, несмотря на ожесточенное идеологическое наступление, которое ведется в наши дни, только то воспринимается сейчас в Японии и врастает в японскую почву, что, пройдя длительные этапы осмысливания, находит определенный отзвук в жизни этой страны, в социальном опыте последних десятилетий.

Весь современный облик Японии тем и прост и сложен, что он свидетельствует о процессе незавершенном, процессе активном, живом, вбирающем и отбрасывающем, принимающем и отвергающем, процессе классовом, с ожесточенной борьбой демократических сил за свое право решающего голоса в нем.

Сравнение Японии с другими странами Востока прежде всего показывает глубину происшедших в ней процессов общения и слияния культур. Во многих из стран Востока Запад и сейчас просто присутствует, хотя вошел он в их жизнь гораздо раньше, чем в жизнь Японии. В Турции и Ливане, Сирии и Алжире, Йемене и Саудовской Аравии даже внешне, даже до сих пор живут бок о бок два разных мира. Рядом с белоснежными кварталами и шумными авеню деловых районов в раскаленном мареве зноя дремлет восточный город с глухими глинобитными переулками, с безглазыми домами, вздымающими над заборами пыльные глиняные лбы, с неистовой сутолокой древних базаров, со своей стародавней, примитивной, неторопливой жизнью. И даже жизнь рафинированной верхушки этого общества, «приобщившейся» к западной культуре, не перетягивает чаши весов.

Для того чтобы увидеть сегодня неповторимое, самобытное лицо этих стран, путешественнику нужно сделать немногое — повернуться со своим фотоаппаратом спиной к европейской части города. И тогда, будто с древних миниатюр, сойдет Восток с его нетронутыми обычаями, традициями, фанатизмом и пережитками, с караванными путями, где в красной пыли под ногами верблюдов — былое величие империй и крушение цивилизаций…

Конечно, в том, что над жизнью этого Востока — Востока XX века, века атомных электростанций и космических полетов — во многом еще господствует далекое средневековье, виноват этот белый город, выросший рядом, столетиями с безудержной жадностью сосавший соки этой пропитанной восточным солнцем земли и в то же время брезгливо сторонившийся, прятавший шеренги кружевных особняков в тень деревьев, подальше от пыльной нищеты, от зарешеченных черной паранджой жизней.

Лишь в наше время в тех странах, которые вырвали свою судьбу из цепких лап империализма, современные достояния общечеловеческой культуры начинают сливаться с древнейшей культурой этих государств. Процесс культурного синтеза здесь делает только первые активные шаги.

И совсем другая картина в Японии.

Для того чтобы сегодня найти истинную Японию, надо внимательно вглядываться во все, что встречает вас в этой стране. Старая экзотика бумажных фонариков и феодальных традиций, все дальше оттесняемых в прошлое, не более показательна и не более специфична для Японии, чем «дорога одного человека»