По ту сторону спорта - [13]

Переводчик канадского гостя клялся, что в порыве откровенности, вызванной хлебосольным приёмом, Широ поделился с ним кое-какими биографическими деталями. Настоящая фамилия — Широв. Имя — Фёдор. Место рождения родителей — Саратовская губерния, откуда они давным-давно уехали за океан. В Северной Америке и появился на свет будущий хоккейный маэстро. В короткой, на бегу, беседе с Широ спросить о таких подробностях, понятно, постеснялся. Любопытно иное. В Москве тренер гремевшей тогда «Филадельфии Флайерс» в шутку ли, всерьёз поведал мне о полулегендарном первом хоккейном матче «сто на сто». История, услышанная из уст знаменитости, крепко запомнилась. Вертя головой во все стороны «Торонто Мейпл Гарденс», я с затаённым восторгом ждал очной встречи с канадским хоккеем на его родине. За час до долгожданного свидания на алтарь не подозревающей об этом игры мною была принесена добровольная жертва. Вопрос ставился так: поездка на несравненный Ниагарский водопад или третья четвертьфинальная игра Кубка Стэнли — «Торонто Мейпл Лифс» — «Филадельфия Флайерс». Я выбрал Кубок. О несостоявшемся знакомстве с чудом природы напоминает висящий в редакции плакат с изображением водопада, преподнесённый кем-то из любознательных и милых экскурсантов. Моё кресло в автобусе занял влюблённый в хоккей болельщик, благородный житель Торонто Тедди Малвихилл. В ответ на традиционный русский сувенир он подарил с трудом приобретённый билет на восточную трибуну, сектор 91, ряд В, место 4. Крошечный, по нашим понятиям, билетик был запечатан в конвертик с рисунком кленового листа и рекламой мяса. Посмотрев матч, я в который раз убедился: цветастая упаковка не означает, что завёрнутый в неё товар так же красив и доброкачествен. Впрочем, обо всём по порядку.

За полчаса до начала игры зал забит битком. Спекулянты взвинтили цены на билеты и, не стесняясь, не таясь стоящих рядом полицейских, «толкают» заветные бумажки по сто долларов за штуку. Бдительные контролёры в фирменных фуражках с надписью «Мейпл Лифс» и синих блейзерах гроздьями роятся у входов: безбилетникам на матч не прорваться. Игра не началась, а шум стоит неимоверный. Собственного голоса не слышно. С публикой общаются при помощи электротабло, которое настраивает болельщиков на соответствующий, нужный хозяевам арены лад. Как ненормальные бегают электрические буквы, складываясь в лаконичные, энергичные и призывные слова: «Гоу, Лифс, гоу!» — «Давай, Листья, давай!» По-английски «мейпл лифс» — «кленовые листья», символ Канады. И зал минут десять скандирует этот лозунг в такт аккомпанирующему органу. Поразительная невежливость по отношению к гостям никого не смущает. И в голову не лезет, чтобы дирекция, скажем, московского Дворца «Крылья Советов» провоцировала таким способом болельщиков своей команды, настраивала их против хоккеистов Воскресенска или Ижевска.

На трибунах плакаты: «Флайерс, улетайте прочь!» Название филадельфийского клуба переводится как «летающие филадельфийцы». А вот на табло и новый лозунг: «„Флайерс“ не могут летать выше „Листьев“, потому что „Листья“ висят для них слишком высоко!»

Когда команда Филадельфии играет у себя дома, перед матчами звучит гимн США в исполнении американской певицы Кейти Смит. Суеверные хоккеисты считают, будто голос Смит приносит им удачу. Но перед матчами в Торонто всегда исполняется один гимн — канадский, — о гостях не заботятся. Публика распевает его стоя. Очи пылают гневом — неизвестно к кому, голоса трогательно дрожат. Охватившее канадцев воодушевление, на мой взгляд, никак не соответствует моменту. Ехидные зрители поднимают издевательский плакат: «Филадельфия, Кейт тебе больше не поможет. Посылать за ней поздно — опоздает». Шовинистические настроения подогревали и местные газеты. Как только не поносили они действительно грубую команду гостей, какими эпитетами не награждали её игроков и тренера! Я диву давался, наталкиваясь на новые и новые журналистские перлы. Хоккей прогнал некоторый страх, испытываемый перед американцами, заставил забыть о подобострастии к влиятельному соседу. Так принимают в Торонто ближайших и любимейших союзников. Чего ждать европейцам?

На лёд выходит тренер «Флайерс» Фред Широ. Опустив голову, он в гордом одиночестве пересекает площадку и занимает обычную тренерскую позицию у бортика. Тёмные очки Широ — не дань моде. Они скорее очередной суеверный трюк тренера и его игроков: филадельфийцы объясняют поклонникам, что очки, скрывающие лицо тренера, помешают соперникам разгадать хитроумные замыслы. За Широ выкатываются на площадку хоккеисты. Короткая разминка — и игра.

Нет смысла подробно пересказывать ход матча. «Торонто Мейпл Лифс» победили — 5 : 4. Но какой ценой! С первых же минут «Филадельфия» устроила охоту за противником: хозяев поля сбивали с ног, цепляли клюшками. У бортиков вспыхивали яростные потасовки. «Листья» не остаются в долгу. Они дерутся с удовольствием и ещё успевают всячески демонстрировать болельщикам — «караул, обижают!». Актёрское мастерство у хозяев площадки повыше хоккейного. А хоккеем не пахло. Чтобы унять страсти, судьи удаляют трёх игроков до конца матча. Не помогает и это. Хоккеисты плюют друг другу в лицо, открыто дерутся клюшками, стараются поточнее и посильнее ударить противника лезвием конька. Странно, но публике хамское представление по душе. Она переживает страстно и громогласно, поражая меня абсолютной необъективностью. Из игроков «Лифс» заметен лишь бывший защитник шведской сборной Бёрье Сальминг — он корректен, техничен, самоотвержен. Нельзя не заметить и надолго запомнившегося нашим телезрителям «Кувалду» Шульца из «Флайерс». Его арсенал всё тот же, что и в матче с ЦСКА в зимней серии 1976 года. Однако в этой встрече и признанному хулигану трудно выделиться на фоне разбушевавшихся коллег. Курить в зале строжайше запрещено. Об этом неустанно напоминало зрителям табло. Но куда там. В перерыве задымили, зачадили толстенными сигарами, и над площадкой поднялось туманное облако. Дышать сделалось труднее.