По ту сторону реальности. Том 3 - [2]

Я очнулся, и яркий свет ослепил мне глаза. Я почувствовал, что лежу на чём-то твёрдом и шершавом. Я понял, что это асфальт. Я сразу решил приподняться, чтоб узнать моё состояние: все ли части тела работали так же хорошо, как до потери сознания? Я немного приподнялся, но не чувствовал тела, и глаза всё никак не мог открыть из-за слепящего света. Всё это меня напугало. Но больший ужас меня обуял, когда я понял, что не чувствую сердцебиения и даже дышать не хотелось.

«Чёрт, неужели я в аду?! – думал я. – Нет, разве свет в аду есть? Свет должен быть в раю. Хотя ведь при жизни я ж был атеист, зачем мне отказываться от своих… стоп! Почему при жизни? Бред! Я же жив должен быть! Я ж чувствую, что лежу, и свет слепит глаза – видимо, Солнце светит, облаков же не было». Я рассуждал об этом, сидя на твёрдой поверхности и пытаясь привыкнуть к свету.

«Так, надо успокоиться, – продолжал я, – взять себя в руки и звать, – тут я уже вслух прокричал, – на помощь!». Мне казалось, что крикнул я довольно громко, но эха я не слышал. Теперь я будто совсем окаменел. Я не мог уразуметь то, что происходит со мной, и начал бормотать вслух всякую чушь. Говорил сам с собой, при этом повышая голос с каждыми бредовыми словами.

Сколько времени прошло, не знаю, но глаза мои наконец начали различать силуэты двора. Вот я вижу еле различимые, расплывчатые берёзки, качели, дома; постепенно даже окна начали виднеться в моих глазах. Посидев ещё немного и глядя вокруг, я стал уже хорошо различать объекты. Постепенно зрение вернулось полностью, мало того, и листья залетали, даже какие-то мухи зажужжали рядом, тот же лёгкий ветер, тихо шумя, качал деревья и зелёную ещё в тёплом сентябре траву. Стали слышны вдобавок и механизмы, созданные руками человека: гул двигателей, скрежет шин на асфальте, громкие короткие обмены сигналами.

Я стал наконец вставать, всё так же не чувствуя тела и даже тёплого осеннего ветерка. Повернувшись на триста шестьдесят градусов, я вдруг решил посмотреть себе под ноги.

«О Господи! – громко прокричал я. – О Господи!» – уже еле выдыхаемыми словами я повторился. Я словно остолбенел, затем схватился за голову. Моим чувствам ужаса и страха не было конца. Я никак больше не мог оценивать ситуацию адекватно, так как перед моими ногами в луже крови вокруг головы лежал… я! Собственной персоной!

Мне было не до шуток и смеха на тот момент, но вдруг захотелось смеяться. Я улыбнулся во всё лицо и начал истошно ржать. Будь я проходящим мимо человеком, решил бы, что это психопат. Немного успокоившись от истеричного смеха, я стал вглядываться в лежащего себя. Моё тело выглядело очень бледным и лежало в крови. Будь это не моё тело, я бы твёрдо сказал, что это труп, но так как это было моё тело, пытался понять, как себя реанимировать.

Делать себе искусственное дыхание и даже прикасаться к моему телу-близнецу я боялся. Боялся неизвестности того, что может плохого или хорошего произойти. Знай я точно, что закончится прикосновение чем-то хорошим, тотчас бы дотронулся. Но я не знал, что произойдёт, был в растерянности. Мне было жаль себя: «я так молод ещё, я не могу умереть!». Я опять начал кричать о помощи, но людей рядом не появлялось, даже в окнах домов их не было видно. Я хотел было пойти искать людей, но боялся оставлять себя на тротуаре: «Вдруг кто подойдёт ко мне без меня, или животные вдруг подойдут к моему телу».

Я отошёл немного от себя и сел на бордюр тротуара. Я сидел и рассуждал: «Надо же что-то делать, не могу же я оставаться так тут в двойном экземпляре. И, кстати… я так долго привыкал к свету, будто заново родился. Дети новорождённые тоже не сразу хорошо видят, и вообще они впервые белый свет видят. Что же это? Я новорождённый, что ли? Да уж, Тимур, с днём рождения. Если всё закончится благополучно, то я такой пир закачу, и наплевать на все мои долги!». Я улыбнулся и вдруг заметил на балконе третьего этажа женщину, вешавшую выстиранную одежду. Я резко вскочил и стал громко кричать о помощи, при этом махая интенсивно руками. Она не замечала меня. Я уже начал подпрыгивать и вдруг ощутил неведомую лёгкость, благодаря которой я опускался наземь как пушинка. Я был снова потрясён творящимся со мной секунд на десять, но потом вновь, придя в себя, стал звать женщину.

Все старания оказались безрезультатными. Вывесив, видимо, всю одежду, она скрылась в своей квартире. Я был обескуражен: «Я и невидим, что ли?». Задав себе этот вопрос, я захотел посмотреть на себя. Стал искать отражающую поверхность. Благо недалеко от лежавшего меня располагалась небольшая лужа, в которой отчётливо отражались голубое чистое небо и яркое золотистое Солнце. Я ринулся было к ней, но, не доходя пару шагов, остановился, дабы успокоить себя перед возможными грядущими ужасами, которые предстоит мне ещё испытать. Набравшись смелости, я подошёл к ней.

Лужа, несмотря на всю скопленную в ней грязь, имела хорошую отражающую поверхность. Да, в ней я себя увидел, но какого! Мало того, что я был бледен как смерть, так сквозь себя я ещё видел окна домов! Я был прозрачен!

«О Господи! Что за напасть такая! Я всё-таки жив или мёртв?! – негодовало моё сознание. – Где я, чёрт побери?! Почему я прозрачен?!» – спрашивал я, глядя на небо и ожидая ответа хоть откуда-то. Ненадолго я замолчал, вглядываясь пустыми глазами в прозрачного себя. Я ждал ответа на свой вопрос, но его не последовало.