По ту сторону реальности. Том 2 - [93]

– Ты что, с ума сошла? Чтобы я их резала? Яйца – да, буду ждать. Даже готова разводить и выпускать их на волю. Но резать… Э, нет! Это не для меня.

Вернемся к странным событиям. Впереди сорок дней будет. Мужу говорю:

– Если она появится, я не удивлюсь.

Дедушка мой появлялся после смерти. Я видела привидение в первую ночь после его похорон. И орала от страха так, что всех гостей переполошила. А увидела, как он стал медленно в белом рубище появляться с шумом из пола.

Мне одно непонятно, почему я такие вещи вижу, слышу, ощущаю, а муж – рядом и ничего.

Или еще такая вещь. Я пришла к соседке по её просьбе. У неё стали дохнуть трехмесячные цыплята. Я пришла. Подержала их в руках, дала лекарство, попросила их отсадить и выпустить в огород. Пусть сами себя полечат тоже. Далеко от всех они не уйдут. На следующий день они уже бегали. Больше не дохнут цыплята, и соседка рада, что меня позвала.

Я ей говорю:

– Позвала бы раньше, все были целы. Не уберечь больших, это просто смешно мне и дико.

Никакого птичьего гриппа не боюсь. Мне кажется, я им сто раз переболела. Из моей крови можно антивирусную сыворотку сделать. Ведь у меня несколько лет подряд работало три инкубатора, и я себе столько птицы выводила, сколько хотела. Я обожаю птиц.

Всё-ё-ё. Иду к малышне своей, потешкам-перепелятам.

Удачи всем вам!

И дай Бог не сталкиваться с мистикой.

Вещь неприятная и жуткая.

Марина Сливко

г. Могилев, Беларусь

Хозяин

Начало в первом выпуске

Часть 2. Гости

Смотри-ка, как потеплело в вагоне! Не иначе наши проводники решили протопить котел и прогреть наши души! И то сказать, осень на дворе, а мы ж на север движемся, а не на юг!

Осень… незаметно так пришла! Да! И к человеку его осень жизненная подкрадывается совсем не заметно! Я вот обещала вам историю рассказать, какую когда-то от брата своего слыхала. А история эта и будет про женщину, к которой осень пришла и принесла с собой разные странности.

Уж и не помню, как там звали эту женщину на самом деле, поэтому давайте назовем ее Людмилой.

Жизнь у Людмилы была такая, что хоть роман пиши о ней. Да только роман тот слишком грустный бы получился. Такие сейчас никто и читать не будет. Грусти-то у каждого и так полна горница, все хотят что-нибудь отвлекающее почитать – юмор какой или детектив. А еще лучше и то и другое! Вот коль решите когда писательским делом промышлять, пишите юмористические детективы! Никогда внакладе не останетесь. Их, посмотрите, сейчас сколько печатают, а все раскупают! Только я вам юмора точно не обещаю, а кое-что невероятное расскажу.

Но вначале все же расскажу я в двух словах историю Людмилы. Жила она с мужем хорошо, душа в душу. Двоих деток нажили. Доченьку и сына. Да на беду в четырнадцать лет обнаружилась у сына какая-то болезнь редкая, сердечная, и помочь ему никто не смог. Не стало парня. Осталась у них одна дочь. Красавица росла, как и брат, умненькая, талантливая. Всю душу родители в нее вкладывали. Любили ее за двоих. Но в 16 лет все повторилось. Та же болезнь, невозможность чем-то помочь, и вторая страшная потеря, а с ней полная пустота в душе родителей.

Да только Людмила была женщина сильная и решилась на поступок, на какой не каждый может пойти: предложила она мужу взять из детдома ребенка. Нашли они в детском доме девочку-сироту. А потом оказалось, что у нее в другом детдоме младший братишка подрастает.

Забрали они и его. Вот так и вышло, что их стало опять четверо.

Но и в этот раз недолго жизнь была благосклонна к Людмиле: муж не пережил всех выпавших на их долю потрясений и ушел в мир иной, оставив ее с двумя приемными детками на руках. Один Бог знает, чего ей это стоило, но она справилась. Подняла деток, выучила, помогла найти достойную работу.

Дети обзавелись своими семьями, но свою приемную маму не забывали, опекали и, чего там, просто очень любили. А как, скажите, можно было ее не любить? Характер у нее был ровный, покладистый, сердце доброе и отзывчивое. Хозяйка она была справная и радушная.

Одна только беда, стало ей к старости постоянно что-то мерещиться. То огонь сам зажигался (ну никак она не могла вспомнить, чтоб зажигала плиту, а заходила на кухню и видела, что газ горит), то казалось ей, что дверцы в шкафах сами хлопают.

Да она и тут не унывала. Сама над собой еще и посмеивалась. Чего, мол, хотеть. Жизнь была не из легких, вот к старости-то голова и стала подводить.

Да это не беда, главное, умереть на своих ногах, чтобы не слечь, никому обузой не стать.

Все это говорила она моему брату, когда он, приезжая в родной городок, обязательно приходил к ней в гости. Повелась у него эта традиция навещать ее с тех давних пор, как умер его одноклассник и друг, родной сын Людмилы.

– А еще, – рассказывала она ему как-то раз, – стали мне сниться инопланетяне! Нет, не зеленые, как все их представляют! Мои гости какие– то серые, невзрачные. Росточку небольшого, чуть мне по плечо. А вот глаза у них уж очень странные: стеклянные, как будто ненастоящие. Глядишь им в глаза, будто в пустую бездушную видеокамеру! Разговор и того хуже: писк только вместо слов. Но все понятно почему-то. Придут вот так они ко мне в спальню и давай уговаривать с ними лететь. А мне как-то и любопытно. Да только подумаю: а детей я на кого оставлю? Они ж пока еще не совсем к жизни приспособлены, нужна я им, чтоб хоть советом когда помочь! И откажусь…