По ту сторону гор - [11]

— Я этого и не говорю. В уме ему не откажешь.

— Да. Он просто все еще по-детски искренен и доверчив. А многие взрослые считают эти достойные чувства знаком глупости.

— В отличие от большинства своих сверстников, да и не только сверстников, он очень многое знает. Вот только все его знания — не из жизни, из книг.

— Я за всю свою жизнь не прочел ни одной книги, кроме амбарной…

— Но ты — живешь, а он — грезит. Быть таким в реальном мире очень опасно.

— Да, не видя опасностей пути…

— При чем здесь это? Даже ничего не делая, сидя во дворце.

— Что может угрожать царевичу во дворце!

— Многое. И вообще, он ведь не единственный сын в семье.

— На что ты намекаешь?

— Намекаю… — вздохнув, великан замолчал на мгновение, раздумывая, говорить ли старому другу, но при этом — совершенно постороннему человеку все, в том числе — не свою тайну. Однако, в конце концов, он решил — почему бы нет? В конце концов, то, о чем решаются говорить вслух, уже не секрет. — В отличие от младшего, мечтающего встретить повелителя дня…

Услышав эти слова, Аль с трудом сдержал готовый вырваться из груди крик отчаяния. Как? Почему? Он ведь никогда никому не говорил об этом… И вот…

Но проводник не оставил ему времени на переживания, продолжая:

— …Старший брат хочет стать царем-объединителем, единовластным правителем всех десяти царств.

— Ничего себе планы, — с долей снисхождения старого мудрого человека к наивности юноши хмыкнул торговец.

— У него есть определенные права на единый престол.

— Как и у всех отпрысков царских домов.

— Нет. Во всех других царствах власть не единожды раз передавалась через женские руки — от деда к внуку или даже правнуку. И только в Десятом царстве наследование шло по прямой.

— С чего ты взял! — не выдержав, воскликнул, прерывая собеседника торговец.

— С того, что это правда! Вот взять хотя бы вас. И далеко идти не надо, и ничего выведывать. Ты сам мне рассказывал, что три поколения назад…

— А даже если так, — Есей вновь не дал ему договорить. — Какая разница? Ведь нет такого закона, который запрещал бы…

— Закона — нет. Но по обычаю сын старше дочери. Во всяком случае, когда речь идет о наследовании.

— А, ерунда! Этот царевич такой же мечтатель, как и его брат! Только у младшего хватает ума держать язык за зубами.

— Они действительно очень похожи, эти два Аля. Оба предпочитают словам действия.

— Ну, наш, понятно, убежал на поиски чуда, а старший что?

— Старший? — переспросил проводник и умолк. Несколько мгновений он хмуро смотрел на собеседника, и под тяжелым взглядом не мигавших глаз тому стало неуютно.

— Ты давай, говори, раз начал, чего уж там, — проворчал он, а затем, словно стремясь все свести к шутке, добавил: — Сколь бы твоя весть ни казалась плохой, она — лучше опасений о том, что перевал может быть завален снегом, — торговец заставил себя усмехнуться, как бы подталкивая друга к улыбке. Но проводник остался совершенно серьезен:

— Все относительно. Для нас с тобой сейчас важно не застрять на перевале…

— Еще бы! Если окажется, что он закрыт, придется возвращаться назад. А это — потеря не только времени, но и средств. Во всяком случае, для меня, — его голос зазвучал резко, взгляд стал холоден. Казалось — еще миг разговаривали два старых друга, и вдруг между ними выросла стена.

— Прекрати, — болезненно поморщился Ларг. — Ты отлично знаешь, что мне не все равно, что с тобой случится. И именно поэтому я скажу то, что собирался. А ты выслушаешь. Одно дело потерять часть, другое — все.

— Да, конечно, если снега будет много, можно и вообще не выбраться из гор…

— Я не об этом, — он, наконец, принял решение, и собирался все сделать как можно быстрее. — Не только младший царевич сидит в библиотеке. Порой туда наведывается и старший. Который ищет сведения о том, где спрятан меч основателя.

— Он — не более чем легенда, которая…

— Для тебя — может быть. Но не для него.

— Да. Некоторые верят и в существование повелителя ночи.

— Меч существует. И он — где-то в Десятом царстве. Его первый царь, младший сын Основателя, оставался с отцом, когда остальные строили свои города. И именно ему передал меч великий царь на своем смертном одре.

Торговец пожал плечами. Для него это мало что меняло:

— Даже если ему удастся отыскать меч и предъявить его другим царям, вряд ли те склонят перед ним голову.

— Меч — не верительная грамота. Он — оружие завоевателя.

Евсей открыл рот, собираясь возразить, но, в последний миг передумав, так и замер на мгновение, по истечении которого облизал вмиг пересохшие губы, кашлянул, прочищая горло.

— И ты думаешь… Нам следует готовиться к войне? — наконец, решился спросить он. А потом, спеша ответить на свой вопрос, воскликнул: — Но это немыслимо, невозможно! Братские царства никогда не воевали друг с другом! И… — его взгляд заметался по углам погруженной в полумрак пещеры. — Зачем ему это? Что даст? Один против девяти?

— Царевич не так глуп, чтобы нападать на всех сразу. Он будет захватывать их по очереди: сначала одно, потом — другое. Тебе от этого легче?

— Нет, — зло огрызнулся Евсей. В легендах, которые так часто рассказывают на привалах, говорилось о времени, которое предшествовавшем основанию десяти царств — периоде постоянных войн, эпидемий, голода… — Это безумие! — ему стало страшно. Никому, даже самому успешному конкуренту он не пожелал бы жить в такое время. — Я… — а потом его взгляд вновь вернулся к собеседнику. — Зачем ты меня пугаешь? Ведь даже если этот царевич так безумен, как ты говоришь, пройдут года, даже десятилетия, прежде чем ему представится возможность исполнить свои планы: прежде чем начинать войну с соседями, ему нужно стать царем.