По тонкому льду - [10]

Тем не менее, ситуация с трансформацией социалистической экономики в капиталистическую была уникальна, и, учитывая нынешнее положение дел, можно надеяться, что если Россию и ждут какие-то трансформации, то коснутся они главным образом политической системы.

Ельцин

Пожалуй, самая главная беда России была в том, что во главе демократической антикоммунистической оппозиции оказался кондовый советский аппаратчик Борис Ельцин. Несомненно, такой человек был нужен оппозиции – пробивной, боевой, нахальный и бесстрашный. Но главное – у Ельцина был имидж человека из недр аппарата, что по умолчанию понималось как его умение управлять страной, ибо в СССР диссиденты были больше гуманитариями и теоретиками, чем практическими специалистами в политике или экономике.

Управлять-то Ельцин умел, но совсем не демократично, и не удивительно – весь его опыт состоял из работы в советском партийно-хозяйственном аппарате.

Обладающий природной харизмой и политическим даром, Ельцин начал свою карьеру на волне популизма и успеха: ему удалось стать вождем оппозиции, несколько раз победить на выборах, стать реальным руководителем России, уничтожить Горбачева и КПСС.

К сожалению, какой-то четкой системы демократических убеждений у Ельцина не было, и когда экономические реформы обернулись первыми трудностями – он не решился пойти до конца, более того, попытался сделать шаг назад и все равно потерял и популярность, и власть.

Советы

Первая, главная и роковая ошибка Ельцина – это отказ от немедленных перевыборов советов всех уровней. Тогда, конечно, было множество причин не делать этого, но весь дальнейший ход истории показал – перевыборы было необходимо произвести, и именно осенью 1991 года.

Почему? Потому что советы всех уровней были выбраны в 1990 году, когда КПСС была еще в силе и обеспечила своим кандидатам значительное представительство в них.

После провала путча коммунистические назначенцы затаились, но в 1992 году противоречие между либеральным правительством и прокоммунистическими депутатами вышло на первый план. И тут выяснилось, что опереться правительству не на кого, – в советах сидят коммунисты и блокируют проведение реформ.

Между тем на волне энтузиазма 1991 года вполне можно было бы провести выборы на всех уровнях и получить совсем других депутатов.

Люстрация и декоммунизация

С предыдущим пунктом связана и другая проблема.

В странах Восточной Европы была проведена люстрация, т. е. бывшим партийным функционерам и сотрудникам органов безопасности было запрещено заниматься политической деятельностью.

Параллельно шел процесс осуждения советского периода истории и запрет на коммунистические партии.

В России люстрации не было и не могло быть (ибо сам Ельцин был плоть от плоти коммунистический функционер), а запрет КПСС чрезвычайно быстро стал фикцией: перегруппировавшиеся партаппаратчики оперативно создали на ее руинах КПРФ.

Хочу подчеркнуть, что левые партии несомненно имеют право существовать. И люди с левыми убеждениями должны иметь возможность создавать партии и избираться в парламент. Проблема в том, что вместо новой левой партии, которая должна была бы завоевывать себе авторитет в массах работой, группа серых аппаратчиков во главе с Зюгановым приватизировала раскрученный за 70 лет политический бренд и за счет этого утвердилась в новой политической элите.

Девяносто третий год

1993 год в каком-то смысле роковой год для России. Он весь в целом был сплошной ошибкой, и рассматривать его последствия можно только в комплексе, как некую единую систему.

Во-первых, длительное противостояние Ельцина и старого советского парламента кончилось переворотом и стрельбой в центре Москвы.

Во-вторых, сразу после этой возни и резни снова не был решен вопрос с компартией.

В-третьих, был устроен референдум, на котором на скорую руку была принята невнятная конституция, текст которой оказался пригоден для манипуляций и Ельциным, и Путиным, и Медведевым.

В-четвертых, были проведены выборы Государственной думы с участием фантомных партий, которые фактически никого не представляли и не могли представлять.

То есть в спешке, лжи, крови и истерике была создана та политическая модель, в которой Российская Федерация находится и по сию пору.

Дискредитация парламентаризма

На первых выборах Государственной думы в 1993 году сторонники Ельцина потерпели обидное и тотальное поражение.

Поэтому к выборам 1995 года власть подготовилась гораздо лучше: при непопулярном Ельцине и удручающем Черномырдине, администрация президента превзошла саму себя и наплодила ударное количество партий-фантонов, призванных дезориентировать оппозиционного избирателя.

После победы ЛДПР на выборах 1993 года, после триумфального успеха КПРФ в 1995 году, после того, как имеющие в парламенте большинство оппозиционные партии оказались бессильными что-либо изменить – после всей этой вакханалии серьезно относиться к слову «партии» в России стало невозможно.

Терпя поражение за поражением на парламентских выборах, исполнительная власть использовала весь свой медийный ресурс для дискредитации самой идеи парламентаризма.

Учитывая, что работа по дискредитации парламента фактически началась исполнительной властью еще в 1992 году и непрерывно велась до начала нулевых, трудно удивляться и той легкости, с которой парламент докатился до нынешнего своего мизерабельного состояния.