По течению - [51]

Рамию я нашел в комнатке, заменяющей кухню — она готовила что-то, пахнущее довольно аппетитно. На узком столе были разложены травы, кое-какие овощи и щербатая посуда. Увидев меня, женщина слегка склонила голову.

— Решила задобрить меня вкусным обедом? — интересуюсь я, выдергивая стрелку зелени из пучка и отправляя ее в рот.

— Вряд ли вы примете еду из моих рук. — ровно отзывается Рамия.

— Да, это было бы крайне неразумно с моей стороны. — соглашаюсь. — Для брата?

— Да. — взгляд из-под ресниц. Опасливый…или показалось?

— Признаюсь, меня удивляет ваша…целеустремленность. Даже я так вольно не распоряжался жизнями своих близких. К слову, ваша дочь вот-вот будет здесь.

Никаких эмоций. Даже дыхание ровное.

— Поэтому предлагаю слегка переиграть. — продолжил я, не дождавшись реакции. — я вам не доверяю, и вы это знаете; я благодарен за воскрешение — прижав руки к груди, я слегка поклонился — однако с вас станется и второй раз наделать глупостей и все испортить. Со своей стороны, я могу и не сдержаться, увидев…причину всех моих несчастий. Предлагаю сначала заключить договор о том, что я не стану убивать вашу дочь, вы же поклянетесь мне никоим образом не навредить и не вмешиваться в ритуал, ни вы, ни ваши…друзья.

Женщина молча взяла нож, надрезала кожу поперек ладони и протянула мне руку. Слабая улыбка тронула губы.

— Да будет так. — я протянул свою ладонь, выдержав порез. Кровь смешалась.

8.4 Эверенн.

Никто не пришел. Совершенно никому не было дела до пожара. Едва рассвело, я снова двинулась в путь, кое-как замотав ладонь оторванным куском штанины. Разум впал в какое-то оцепенение, я даже не смотрела, куда шла, пока мне под ноги не выскочила отчаянно виляющая хвостом рыжая собачонка. Уши подпрыгивали при каждом ее движении, а в глазах было столько обожания, что я не выдержала и рассмеялась, почесав ее за ухом левой рукой.

— Не знаю, чья ты, но явно не лесной житель. — пробормотала я и неприятно поразилась своему хриплому, огрубевшему голосу. Хотя более чем уверена — даже самое крошечное зеркало сейчас ужаснуло бы меня намного сильнее.

Пес подстраивался под мои ковыляющие шаги и отставать не собирался.

Так мы и вышли к небольшой кучке бревенчатых домиков. Деревня не деревня — ни заборов, ни живности — просто несколько домов посреди леса. Однако из трубы на крыше крайнего дома тянуло дымком.

— Ты отсюда, малыш? — спросила я, щурясь против солнца. Показалось, что на пороге кто-то сидит. — пойдем спросим, может у них есть еда, можно будет распилить мое кольцо…

Я сделала шаг, и мир перевернулся. Повиснув вниз головой, я даже двинуться не могла, как муха в смоле. Зрение восстановилось после неожиданного переворота, и сквозь странное синеватое марево я увидела троих людей, неспешно приближавшихся ко мне. Фигура в центре напоминала…напоминала…

Слова о том, что я не представляю никакой опасности, застряли на кончике языка. В сопровождении двух мужчин ко мне приближалась моя мама.

Пес взвизгнул и бросился в кусты.

— Берите ее и тащите на место. — коротким кивком мама указала на меня, скользнув равнодушным взглядом. Мужчины скрутили вне руки за спиной, один закинул меня на плечо, как мешок, и понес мимо домов. Я молчала.

Тут просить о помощи мне было некого.

Меня свалили на землю, подняв столб мелкой пыли. Я закашлялась, пытаясь перевернуться и встать на ноги, но кто-то удержал за плечи.

— Не сопротивляйся. — шепнула мама, по-прежнему не глядя на меня.

Несколько движений пальцами, и я снова лишаюсь возможности двигаться, полусидя-полулежа, неудобно завалившись на бок.

Сухая почва взрыхлена пересекающимися линиями, слишком правильными, чтобы быть просто следами детских игр или чего-то столь же безобидного. Голова звонкая и пустая — я даже не хочу думать, что меня ждет; не огорчает то, что я оказалась права и моя мама замешана во всем дальше некуда, и Эл вовсе не уехал…

Двое помощников топтались вокруг, явно не зная, чем себя занять — я видела обоих краем глаза, но не могла повернуть голову и разглядеть их. Мама то появлялась, то пропадала, с невозмутимым выражением лица что-то подправляя в рисунке линий. Прошло пару минут, прежде чем она оглядела свою работу, убрала темную прядь со лба и кивнула двоим мучившимся бездельем. Те бросились к домам.

А потом появился тот, от кого я не могла отвести глаз вовсе не потому, что не давало заклинание.

Брелан собственной персоной шел к нам, щурясь на солнце и улыбаясь как человек, который вот-вот станет обладателем невиданного богатства или еще чего-то столь же приятного. Казалось, даже глаза смотрели мечтательно, с поволокой, как у юной леди перед первым в ее жизни выходом в свет. Одухотворенный, спокойный, пусть и не самый красивый мужчина, так разнился с тем перекошенным от злости монстром, который душил меня, что захотелось зажмуриться.

— Эверенн. — проворковал Астар, осторожно переступая через линию у моих ног и дотрагиваясь до моих волос. — Выглядите вы не очень, это что, иголки? — выдернул что-то из волос, больно дернув прядь.

Я сжала зубы почти до скрипа. Это было изощренное издевательство — терпеть его прикосновения, не имея возможности отстраниться.