По стране Литературии - [16]
С этой целью на страницах «Семидневного листка» публиковались рассуждения на религиозные темы и другие материалы, где жизнь в военных поселениях всячески восхвалялась.
Однако фигура Аракчеева была столь одиозна, ненависть к нему во всех кругах населения столь велика, что «Семидневный листок» никакого распространения не получил и заглох после шестого номера, не просуществовав и двух месяцев.
ИЗДАТЕЛИ БЫЛЫХ ВРЕМЕН
РУЗАЕВСКИЙ ПАРНАС
Указом от 15 января 1783 года Екатерина II, стремясь прослыть либеральной, разрешила всем беспрепятственно открывать собственные типографии. Этим разрешением воспользовался ряд богатых помещиков-графоманов, которые завели в своих имениях типографии для печатания собственных произведений.
К их числу принадлежал Николай Еремеевич Струйский. С 1763 по 1771 год он служил в Преображенском полку, но получил «абшит», т. е. ушел в отставку с чином всего-навсего гвардии прапорщика. Будучи очень богат, он выстроил в своем имении Рузаевка, Пензенской губернии, роскошный дворец, завел в нем типографию и велел обучить нескольких крепостных печатному делу.
Интересные воспоминания о нем оставил князь И. М. Долгоруков, бывший в то время пензенским губернатором:
«Струйский был оригинал в своем роде. Пристрастившись к стихотворству, он имел у себя собственную вольную типографию и в ней отпечатывал все свои сочинения. Тиснение в ней было доведено до наилучшего тогда в России искусства. Он подносил Екатерине разные свои труды, и она изволила красотой издания хвастаться даже перед чужеземными посланниками, дабы они видели, что за тысячи верст от столицы, в глуши, под ее скипетром процветают науки и художества, а ему неоднократно, для вящего одобрения, посылала перстни бриллиантовые в подарок.
...Сочинения его рассмешили бы мертвого. Потешнее, после «Телемахиды», ничего нет на свете. Как о сочинителе стихов, я о нем не сожалел нимало, ибо он писать их совсем не умел, и щеголять имел право более их тиснением, нежели складом. Правописание и пунктуация у него были свои, особенные. Сочинения его до крайности плохи мыслями и путаницей речи».
Действительно, даже современники Струйского могли лишь пожимать плечами, читая такие строки:
«Странен он был,— продолжает Долгоруков,— в образе жизни, в обращении, в одежде, в правилах, во всем.
Дом его в деревне был высок и огромен; в нем на самом верху он отвел себе кабинет и назвал его Парнасом. Там он предавался своим вдохновениям пиитическим. В сие святилище никто не хаживал, ибо, говорил он, не должно метать бисер перед свиньями. Все обращение его было дико: он носил с фраком парчевой камзол, подпоясывался розовым кушаком шелковым, обувался в белые чулки, на башмаках носил бантики, повязывал длинную прусскую косу».
«Я к нему приехал раз с женой, и он, показывая ей свою типографию, вдруг при ней велел тиснуть стихи, сочиненные им на ее приезд, и поднес ей экземпляр, напечатанный на атласе».
Другой современник Струйского рассказывает:
«По стенам его Парнаса были расставлены статуи Аполлона и девяти муз, развешано разное оружие. Там он принимал и старосту с докладами по хозяйству, и чинил суд и расправу над своими крепостными. У него была типография, в ней печатал он без всякой цензуры свои безвредные сочинения. Типография была превосходная: шрифт чистый и красивый, александрийская клееная бумага, прекрасно вырезанные на меди виньетки. Едва ли какая книга того времени была выдана так чисто, красиво и даже великолепно».
Печатал Струйский только свои сочинения, в продажу их не пускал, а раздавал сыновьям, знакомым и разным высокопоставленным лицам. Книжки, изданные силами крепостных в этой типографии, являются ныне большой библиографической редкостью.
«Сумасшедший издатель», как его называли, был таким страстным поклонником Екатерины II, что, узнав о ее кончине, заболел горячкой, лишился языка и вскоре умер. Оборудование его книгопечатни наследники продали Симбирской губернской типографии.
В одной из черновых рукописей Г. Р. Державина есть эпитафия этому чудаку:
ИЗДАТЕЛЬ-ВОЛЬТЕРЬЯНЕЦ
К числу издателей екатерининской поры принадлежал один из предков знаменитого композитора — Иван Герасимович Рахманинов (ок. 1755—1807). Он происходил из старого дворянского рода, получил хорошее образование и не чуждался литературы. Любимым его писателем был Вольтер, многие сочинения которого он перевел.
Рахманинов служил в конной гвардии, но это не помешало ему завести в 1788 году типографию в Петербурге и стать издателем журнала «Утренние часы», в котором участвовал молодой Крылов. В свою очередь, Рахманинов печатался в крыловской «Почте духов». Вот как отзывался о нем великий русский баснописец:
«Он был очень начитан, сам много переводил и мог назваться по своему времени очень хорошим литератором. Мы очень любили его, хотя, правду сказать, он не имел большой привлекательности в обхождении: был угрюм, упрям и настойчив в своих мнениях. Вольтер и современные философы были его божествами».
Серия «Классики за 30 минут» позволит Вам в кратчайшее время ознакомиться с классиками русской литературы и прочитать небольшой отрывок из самого представленного произведения.В доступной форме авторы пересказали наиболее значимые произведения классических авторов, обозначили сюжетную линию, уделили внимание наиболее важным моментам и показали характеры героев так, что вы сами примите решение о дальнейшем прочтении данных произведений, что сэкономит вам время, либо вы погрузитесь полностью в мир данного автора, открыв для себя новые краски в русской классической литературе.Для широкого круга читателей.
Статья напечатана 18 июня 1998 года в газете «Днепровская правда» на украинском языке. В ней размышлениями о поэзии Любови Овсянниковой делится Виктор Федорович Корж, поэт. Он много лет был старшим редактором художественной литературы издательства «Промінь», где за 25 лет работы отредактировал более 200 книг. Затем заведовал кафедрой украинской литературы в нашем родном университете. В последнее время был доцентом Днепропетровского национального университета на кафедре литературы.Награжден почётной грамотой Президиума Верховного Совета УРСР и орденом Трудового Красного Знамени, почетным знаком отличия «За достижения в развитии культуры и искусств»… Лауреат премий им.
Ранний период петербургской жизни Некрасова — с момента его приезда в июле 1838 года — принадлежит к числу наименее документированных в его биографии. Мы знаем об этом периоде его жизни главным образом по поздним мемуарам, всегда не вполне точным и противоречивым, всегда смещающим хронологию и рисующим своего героя извне — как эпизодическое лицо в случайных встречах. Автобиографические произведения в этом отношении, вероятно, еще менее надежны: мы никогда не знаем, где в них кончается воспоминание и начинается художественный вымысел.По всем этим обстоятельствам биографические свидетельства о раннем Некрасове, идущие из его непосредственного окружения, представляют собою явление не совсем обычное и весьма любопытное для биографа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Предисловие известного историка драмы Юрия Фридштейна к «Коллекции» — сборнику лучших пьес английского драматурга Гарольда Пинтера, лауреата Нобелевской премии 2005 года.
Анализируются сведения о месте и времени работы братьев Стругацких над своими произведениями, делается попытка выявить определяющий географический фактор в творческом тандеме.