По стопам Господа - [17]

Иногда последовательность событий во сне нарушалась совершенно, и шел набор бессвязных фрагментов. Но когда логика наконец возвращалась, мне становилось особенно не по себе.

Вот я сижу возле кроватки маленького мальчика. Его глаза закрыты. Он уже два дня как парализован и не в состоянии двигаться. Его мать и тетя сидят рядом со мной. Они принесли еду, холодную воду и лечебные мази, чтобы втереть в кожу несчастного. Я тихо говорю ему в ухо что-то ласковое, успокаивающее. Приказываю женщинам держать его за руки. Потом наклоняюсь к бездвижному тельцу и торжественно произношу имя больного мальчика. Его веки вдруг напрягаются, выдавливая какую-то слизь из глаз. Затем глаза распахиваются – и освещаются радостью: мальчик узнал мать. Та смотрит на него, затаив дыхание – и радостно вскрикивает, заметив движение его рук. Затем подхватывает сына с кроватки и обнимает, а он в ответ обвивает ее своими ручками. И мать, и ее сестра рыдают от счастья…

Я ужинаю с группой женщин. Маслины и хлебные лепешки. Некоторые женщины избегают моего взгляда. После трапезы меня ведут в спальню, где на кровати лежит беременная девушка. Мне говорят, что ребенок слишком долго в ее чреве, а схватки не начинаются. Есть подозрение, что ребенок уже мертв. Я прошу женщин выйти. Беременная девушка боится меня. Я успокаиваю ее ласковыми словами, затем поднимаю одеяло и кладу руки ей на живот. Он вздут и натянут как барабан. Держа руки на животе страдалицы, я долго что-то бормочу нараспев, призывно обращаясь к ребенку. Через некоторое время девушка радостно ахает и зовет женщин. Она почувствовала пинок маленькой ножки!.. «Мой ребенок ожил!» Женщины обступают меня. Каждая норовит коснуться меня, словно я обладаю какой-то невидимой целительной силой. «Воистину, он тот самый!» – повторяют они.

– Это все библейские истории, – сказала Рейчел. – Они известны миллионам школьников. Ваши галлюцинации не оригинальны.

– Извините, я читал Новый Завет, – возразил я. – Там нет ничего про то, как Иисус излечил мальчика от паралича. Или про то, как он ужинал с женщинами, а затем вызвал схватки у беременной.

– Но оба эпизода связаны с излечением. А вы – врач. Похоже, ваше подсознание приписывает Иисусу ваши собственные способности. Или наоборот. Я все больше и больше склоняюсь к тому, что ваши проблемы связаны с работой. Скажите честно, вы перестали заниматься практической медициной? Я знавала практикующих врачей, которые вдруг начинали чахнуть, занявшись чисто исследовательской деятельностью. Они впадали в депрессию, ибо им не хватало эмоционального удовлетворения от излечения конкретных больных. Возможно, в вашем случае происходит нечто в этом роде…

Она верно угадала, что я ушел из практической медицины, но мои «галлюцинации» явно не были диковинным выражением ностальгии по дням в белом халате.

– Впрочем, не исключена и другая интерпретация, – задумчиво добавила Рейчел. – В рамках моей первоначальной версии. Образ исцеления словом Божьим может быть подсознательным желанием вернуть к жизни Карен и Зуи. Подумайте об этом варианте. Ну-ка, какие два самых известных чуда, сотворенных Иисусом?

– Воскресение Лазаря.

– Верно. А второе, если я правильно помню, оживление маленькой девочки.

– Да, вы помните правильно. Хотя вряд ли это верное толкование моего сна.

На лице Рейчел была улыбка многотерпения.

– Не будем спорить. По крайней мере одно ясно: ваше прилежное подсознание в конце концов само разъяснит свое послание.

Эта встреча оказалась нашим последним сеансом. Потому что вечером мне было совсем новое сновидение – и передавать Рейчел его содержание я не имел ни малейшего намерения.

Новый сон был яснее прежних. В нем я говорил на неведомом мне языке, но при этом сам себя слышал и понимал. Я шел по песчаной дороге. Остановился у колодца. Колодец был глубокий, до воды рукой не достать. Но тут появилась женщина с сосудом на веревке. Я попросил у нее напиться. Похоже, она удивилась, что я с ней заговорил, – мы, как я догадался, принадлежали к разным народам. Я вдруг сказал ей, что вся вода в колодце не утолит ее жажды. Мы поговорили какое-то время, и в ее взгляде появилось непритворное восхищение.

– Думаю, ты – пророк, – сказала она. – Ты видишь многие вещи, которые скрыты.

– Я не пророк, – возразил я.

Она долго молча смотрела на меня. Затем произнесла:

– Сказывают, однажды явится Мессия – объяснить нам смысл вещей. Что ты думаешь про это?

Я потупился, но слова правды рвались наружу. Я поднял глаза и сказал:

– Я – тот, чей приход провозвещали.

Женщина не рассмеялась, а опустилась на колени и благоговейно коснулась моей ноги – затем пошла прочь, непрестанно оглядываясь на меня…

Я резко проснулся – весь в поту. Я не кинулся к телефону, чтобы звонить Рейчел и назначать внеурочный сеанс. Зачем? Я больше не верил в спасительную силу интерпретации моих снов. Потому что не сны это. Это воспоминания.

* * *

– О чем вы думаете? – вдруг спросила Рейчел.

"Акура" уже подъезжала к университетскому городку.

– Думаю, с какой стати вы впутались в эту историю.

Рейчел выпрямилась в кресле и озабоченно посмотрела на меня.