По следам вдохновения - [4]

Девочка была напугана, но мать не растерялась, вынула её из воды и вытерла полотенцем насухо. Ноги стали прежними, но после этого случая девушка начала плохо ходить, постоянно спотыкалась, подворачивала ноги, они просто перестали её слушаться. Только в воде она чувствовала себя комфортно и легко. Мать девушки была женщина умная, она перерыла всю литературу, все научные книги, и вскоре нашла объяснение этому случаю. Если вспомнить беременность и сопоставить со случившимся, то тогда получается такая картина: девушка, явившаяся во сне, – это богиня Ундина, также может быть Афродита – ведь её рождение произошло из пучины морской. Она помогла забеременеть, но только какой ценой?! Ведь чадо бедной женщины постепенно превращается в русалку, ведь всё идёт к этому, на суше ей с каждым днём приходится всё тяжелее. И также мать выяснила, что до шестнадцати лет такой ребёнок выглядит вполне нормальным, а с достижением совершеннолетия, получается, дети уходят в море. Может ещё и поэтому ребёнок так долго не хотел выходить из животика мамы, ведь, как известно, ребёнок дышит и живёт в водах вполне комфортно.

Родители начали думать, что делать дальше. Рассказать об этом врачам, – значит добровольно отдать своё дитя науке, на опыты и исследования, а это равносильно убийству. Быть может где-то и есть такие же случаи, и именно поэтому все молчат, и история русалок для всех – только вымысел.

Семья продала всё своё имущество и переехала к морю, они купили рыбацкий домик и стали там жить. Марина большую часть времени проводила в море. На суше ей было невмоготу. Отец рыбачил, а мать торговала ракушками и жемчугом, которые ей добывала дочь. Ноги девушки уже явно превратились в хвост, это был изумрудно-зелёный хвост. Родители замечали, что с каждым годом он становился темнее. Чем старше становилась дочь, тем темнее и зеленее был её хвост. Так они и жили.

Когда родители Марины умерли, девушка появлялась на суше только чтобы навестить могилку родителей, ноги совсем перестали её слушаться. Она же не старела, оставалась в одном возрасте, ведь морская вода очень благотворно влияла на кожу, а питалась она морскими водорослями – ламинариями. Так протекала её жизнь, неторопливо и однообразно. Эта девушка была прародительница русалок. Её историю знают только местные рыбаки, которые жили на берегу моря. Есть ещё версия, что к морю приходили девушки, несчастные в любви, она им давала водоросли и те становились русалками и добровольно уходили в море…»

Прочитав это, Ефим долго думал, как же эта история похожа на ту, которую ей рассказывала бабушка. Может это всё связано?

Дальше приводились примеры, которые не имели подтверждения в науке, но могли иметь место в жизни русалок:

«Русалки тоже могли иметь детей. Ребёнок появлялся в воде через прорези на животе, – это же кесарево сечение, подумал Ефим, да и роды в воде в наше время практикуются и считаются самыми безопасными и лёгкими. – Поэтому у русалок, имеющих потомство, на животе по бокам имеются насечки, сколько их – столько раз она рожала. Само же зачатие происходило на суше, когда ноги русалок имели обычный вид. Это было редкое явление, так как русалок все боятся, поэтому это и редкий вид. Но не все они могут иметь потомство, а только представители одного вида русалок. Ведь они так же, как люди, делились на кланы. Те, кто жил на поверхности, как Марина, те ничем не отличались от обычных людей. Те, кто обитал на больших глубинах и не имел доступа к земле, значительно отличались. Они были больше размером, строение их было плоским, так как на глубине давление большое, то они и приспосабливались со временем к этим условиям, и происходила деформация скелета. Человеческим видом назвать их было трудно: вместо рук были большие плавники, которые только отчасти напоминали руки, между пальцев были перепонки, напоминающие ласты, голова была без шеи, а сразу переходила в туловище, больше напоминая голову дельфина. Ушей не было, глаза были расположены далеко друг от друга. Тело было бледно-голубое, так как известно, что на большую глубину свет не проникает и там всегда темно.

Существовала и ещё одна разновидность. Это были маленькие существа, не больше метра. Они были очень шустрые, как крабики. Эти существа уже были похожи на людей, как гномики, у них были руки, голова, хвост. Обитали они в основном на мелководье и островках. Ходить они не могли, а только передвигались с помощью рук. Дышать могли как на суше, так и в воде, но глубины не любили…»

– С ума сойти, – говорил про себя Ефим, – я и не думал, что есть такие разновидности русалок, это уже звучит более правдоподобно.

Так основные записи заканчивались. Дальше были признания в любви к русалкам, эти записи напоминали бред. Если начало было ещё более осознанным, то к концу всё становилось странным. Почерк был мужской. И самым странным местом в этом дневнике была подпись. Ефим не мог поверить своим глазам – очень мелко, но разборчиво было написано всего одно имя, от которого у девушки перед глазами всплыли воспоминания: Феликс.

– Эта история моей бабушки про русалку, – думала про себя она. – Значит, это не сказка, и правда был такой человек. Наверное, команда вставшего на мель судна нашла этот дневник в хижине Феликса. Девушка не могла поверить этому факту, но дневник лежал перед ней, убеждая её в реальности событий.