По следам «Турецкого гамбита», или Русская «полупобеда» 1878 года - [64]
Но Осман-паша не был безумцем, он и не помышлял наступать далее на восток, углубляясь в территорию, занятую противником. Однако в полевом штабе русской армии необходимость покончить с его отрядом мотивировалась и опасениями наступления Османа из Плевны на Ловчу с перспективой удара в тыл русскому отряду на Шипкинском перевале и последующим соединением с войсками Сулеймана-паши и восточной группировкой Мехмеда-Али-паши. Это южное направление от Плевны вызывало в штабе русской армии все большее беспокойство, особенно после занятия турками Ловчи. Однако и в этом случае переход Западного отряда к обороне под Плевной выглядел гораздо более перспективным. Ведь, оставив Плевну, Осман терял свое основное преимущество — укрепленные оборонительные позиции. Главное было не прозевать этого выхода, для чего требовалось выбрать и оборудовать позицию между Плевной и Ловчей и заполнить это пространство кавалерийскими разведывательными отрядами. В случае обнаружения турецкого выхода появлялась даже возможность отсечь турок от Плевны и Ловчи и принудить их к открытому полевому сражению. Но последнего Осман всячески избегал. После 8 (20) июля по этой же причине он не очень-то стремился и на юг, прекрасно понимая, в какую западню он может попасть, и допускал возможность такого движения только после прорыва войск Сулеймана на северную сторону Балкан к Трояну или Габрову.
Если бы Осман остался в Плевне и стал накапливать силы для последующего более мощного удара, то ничто не помешало бы русскому командованию заниматься тем же самым. Но время в этом случае неумолимо играло бы на руку русским: крупный турецкий отряд на правом фланге бездействовал бы и не оказывал стратегически значимого влияния на ход войны. В данном случае роль отряда Османа-паши на западе театра военных действий вполне могла бы уподобиться той пассивной роли, которую сыграла на востоке группировка Мехмеда-Али-паши. Получается, что как ни крути эту сценарную головоломку, а переход к обороне под Плевной после 8 (20) июля был бы самым разумным и стратегически выигрышным решением русского командования.
Перейдя к обороне на проблемном участке Плевны, требовалось незамедлительно подкрепить самый успешный и перспективный участок наступления — действия отряда Гурко за Балканами.
Не позднее 12 (24) июля надо было стянуть к Казанлыку не только бригаду Борейши от Хаинкиоя, но и все батальоны Орловского полка с двумя батареями, оставив для охраны перевалов только казачьи сотни. Одновременно требовалось резко усилить Габровский отряд. Брянский, Волынский и Минский полки с приданными им батареями должны были срочно двинуться на юг в Габрово. В Сельви, как это наглядно продемонстрировали мытарства Брянского полка по сельви-габровской дороге, им делать было нечего, разве что бездействовать в ожидании надуманного наступления Османа-паши. Не мешкая, эти полки следовало отправлять далее за Балканы на усиление Гурко. Столь же необходимо было укрепить его отряд кавалерией, послав за Балканы как минимум казачий полк. Со свежими силами в составе 17,2 пехотного батальона (включая 5,2 батальона бригады Борейши), пяти артиллерийских батарей (одна из которых — девятифунтовая) и полка кавалерии Гурко получал прекрасные шансы разбить Сулеймана-пашу.
13 (25) июля Сулейман прибыл в Карабунар и спустя два дня, 15 (27) июля, на станции Радне-Михалеси, между Карабунаром и Ени-Загрой, встретился с Реуфом-пашой. На встрече Сулейман настоял на начале 17 (29) июля концентрического наступления на Эски-Загру, где, как он предполагал, были сосредоточены основные силы русских. С юго-запада от Филиппополя из Чирпана, с 8 батальонами, 1 батареей и 150 иррегулярными конниками к Эски-Загре должен был двинуться Халюсси-паша. С востока от Ени-Загры — Реуф-паша с 12 батальонами, 4 батареями, 1 эскадроном и 6 сотнями иррегулярной кавалерии. С юга же от Карабунара к Эски-Загре должны были подойти основные силы Сулеймана-паши.
Но что представляли собой эти силы? С одной стороны, это были закаленные боями в Черногории турецкие аскеры, с другой же — их численность «в среднем считалась по 380 человек». Патронами эти войска «были снабжены достаточно», но из-за отсутствия обоза солдатам приходилось носить с собой по 150 патронов. Сулейман-паша успел вооружить часть своих солдат современными ружьями Генри-Мартини, однако в отряде Реуфа-паши было четыре батальона, вооруженных старыми дульнозарядными ружьями. Что же касается артиллерии Сулеймана, то в ту пору ее «рацион» был весьма скромен: в среднем по 70 зарядов на орудие[404].
16 (28) июля в окрестностях Карабунара турецкие силы насчитывали 41 батальон, 4 батареи и 2 эскадрона, не считая иррегулярной кавалерии[405]. Умножаем количество батальонов на среднее число солдат… Выходит, что в тот день у Карабунара было около 15 500 пехотинцев. За два дня до этого турецких сил там, естественно, было гораздо меньше. И вот на рассвете 14 (24) июля, даже без помощи батальонов Орловского полка, на турок под Карабунаром обрушились бы около 10 000 пехоты и 1500 кавалерии Передового отряда. Так что расчеты Гурко, Нагловского и Сухотина о перспективах начала наступления на Карабунар 12 (24) июля были весьма приближены к реальным обстоятельствам и возможностям. С учетом же сил Орловского полка численность пехоты возросла бы до 12 000 человек. А через день-два к Карабунару стали бы подтягиваться свежие батальоны Брянского, Волынского и Минского полков с приданными батареями. Боеспособная численность Передового отряда в районе Карабунара составила бы уже около 18 500 человек пехоты при 76–84 орудиях, не считая кавалерии. А если это помножить на ту энергию, которую развил Гурко, и опыт боев, накопленный его отрядом, то разгром разрозненных турецких сил на юге Балкан становился неминуем.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
Книга посвящена деятельности императора Николая II в канун и в ходе событий Февральской революции 1917 г. На конкретных примерах дан анализ состояния политической системы Российской империи и русской армии перед Февралем, показан процесс созревания предпосылок переворота, прослеживается реакция царя на захват власти оппозиционными и революционными силами, подробно рассмотрены обстоятельства отречения Николая II от престола и крушения монархической государственности в России.Книга предназначена для специалистов и всех интересующихся политической историей России.
К трехсотлетию воссоединения Украины с Россией.
В книгу выдающегося русского ученого с мировым именем, врача, общественного деятеля, публициста, писателя, участника русско-японской, Великой (Первой мировой) войн, члена Особой комиссии при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России по расследованию злодеяний большевиков Н. В. Краинского (1869-1951) вошли его воспоминания, основанные на дневниковых записях. Лишь однажды изданная в Белграде (без указания года), книга уже давно стала библиографической редкостью.Это одно из самых правдивых и объективных описаний трагического отрывка истории России (1917-1920).Кроме того, в «Приложение» вошли статьи, которые имеют и остросовременное звучание.