По следам «Турецкого гамбита», или Русская «полупобеда» 1878 года - [37]

19 (31) августа, в годовщину восшествия на престол султана Абдул-Гамида, с 19 батальонами, 3 батареями и почти всей кавалерией Осман-паша предпринял атаку против частей IV корпуса, располагавшихся на левом фланге Западного отряда. Турки были отбиты на линии деревень Пелишат — Сгаловец (Сгалевиц) и отступили обратно в Плевну. Несмотря на то что большинство турецких офицеров сочли вылазку неудачной, сам Осман остался доволен итогами своей, как впоследствии написал Херберт, «…не более чем рекогносцировки»[265]. В начале декабря 1877 г. уже плененный Осман-паши признавался Николаю Николаевичу в том, что он «желал произвести простую рекогносцировку», однако она «обратилась в серьезную атаку, для продолжения которой у меня не было достаточно сил…»[266].

Впрочем, возможно, что Осман предпочел бы вовсе не выходить из Плевны. Однако он вынужден был подчиниться и продемонстрировать верноподданническое рвение, названное впоследствии удачной рекогносцировкой. Потеряв 300 человек убитыми и 1000 ранеными, турецкий отряд не был разгромлен и, никем не преследуемый, в полном порядке вернулся в Плевну.

Хотел того Осман или нет, но своим скоротечным выходом из Плевны он, по сути, достигал того же, к чему стремился в июле Гурко, постоянно маневрировавший за Балканами. Отступая в бою, Осман наступал психологически. Как и Гурко, он добивался главного — не терял инициативы и поддерживал иллюзию противника о значительности своих сил и об их опасном наступательном потенциале. Именно к такому пониманию склонялся в своих воспоминаниях Херберт, когда писал, что «сила колонны», атаковавшая русских, «говорила против того, за что она себя выдавала»[267]. Вспомним — 60, 80 тысяч!.. Именно так к концу августа оценивал силы противника в Плевне Зотов, доведя численность турецкой артиллерии аж до 120–150 орудий. Вылазка же Османа, по Зотову, как раз и «представила неоспоримые доказательства присутствия в Плевне больших неприятельских сил…».

Надо было заманивать турок, отсекать от Плевны или на их плечах ворваться в город, сокрушался Игнатьев, узнав о турецкой вылазке[268]. Но Осман-паша был слишком умен, чтобы дать себя завлечь. Турецкие атаки начались около 8 утра, а в 14 часов Осман уже решил прекратить бой. Н. В. Скрицкий верно отмечает, что русское командование преувеличило возможности турецкого наступления. Однако он опять идет на поводу у Игнатьева, утверждая, что Зотов «не решился использовать в наступлении части 9-го корпуса», движение которых во фланг «наступающим туркам могло привести к гибели части гарнизона Плевны и пленению наиболее энергичного и способного турецкого генерала»[269]. Насколько справедливы подобные упреки?

Передовая позиция у Пелишата (люнет) была занята всего двумя ротами 62-го Суздальского полка. Она не была достаточно укреплена, так как ее не предполагалось упорно оборонять. Сильная укрепленная позиция для всего IV корпуса была оборудована за деревней Парадим. Именно сюда генерал Зотов предполагал стянуть силы корпуса, если бы он подвергся атаке превосходящих сил противника из Плевны.

Узнав о начале атак на передовую позицию у Пелишата, Зотов рассуждал примерно так: это могло быть как началом наступления крупных турецких сил, так всего лишь демонстрацией с целью отвлечь внимание от главного удара — на позиции IX корпуса или по частям румынской армии, переправлявшимся в то время у Карабии. И как писал Куропаткин, «полученные незадолго до того генералом Зотовым сведения подтверждали подобное предположение»[270]. Поэтому до окончательного прояснения обстановки Зотов решил не менять расположение как IX корпуса, прикрывавшего путь на Булгарени, так и одной румынской дивизии, охранявшей никопольское направление.

Превосходящие силы турок стремительной атакой выбили из люнета две роты суздальцев, но с помощью других подоспевших рот полка турки были отброшены. За люнет разгорелся ожесточенный бой, в котором с русской стороны участвовал пока только один Суздальский полк. Несколько раз люнет переходил из рук в руки. Наконец суздальцы, поддержанные тремя батареями, овладели им окончательно, заставили турок отступать и преследовали их около километра, пока не наткнулись на превосходящие силы противника.

Вот именно в это время руководивший боем начальник 16-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Померанцев получил приказание Зотова отступать и завлекать турок на позиции у Сгаловца. Смысл был очевиден: сгаловецкая позиция была ближе расположена к Парадиму, у которого прочно обосновались основные силы IV корпуса, и к плевно-булгаренскому участку софийского шоссе, по которому могли подойти свежие силы IX корпуса. Суздальцы начали отступление, турки снова заняли люнет и дошли до Пелишата. Но здесь Померанцев, усмотрев нерешительность в турецком наступлении, решил «отступить от данного ему приказания». Он направил кавалерию с конной артиллерией против правого фланга турок и тем самым, вместо заманивания, стал отсекать их от Сгаловца. Тем временем два пехотных полка (62-й Суздальский и 63-й Угличский) при поддержке 16-й артиллерийской бригады он бросил в атаку у Пелишата. Атака удалась, и турки вновь были выбиты из люнета.