По следам солнечного камня - [62]

— Знаешь, — сказала она, поправляя свои черные волосы, которые падали на плечи, как ручейки с вершины, — а меня называют египтянкой…

— Почему?

— Может быть, потому, что я очень люблю ту пору, когда заходит солнце… Когда оно соединяет жизнь и смерть, реальную жизнь и смерть, реальную жизнь и счастливую вечность… Говорят, это было очень важно в Древнем Египте.

— Ты похожа на девушек того края, если судить по картинкам, которые мне показала.

— Я еще не все тебе показала… Подожди. — Номеда встала, пошла в глубь дома и вскоре вернулась с роликом папируса. — Подойди сюда.

Девушка развернула папирус, и Айстис ахнул: со старого листка, как живая, глядела на него… его собеседница! Да, она — вылитая Номеда!

— Кто это?

— Дочь фараона Хеопса…

— Поразительное сходство! Когда она жила?

— Говорят, тысячу лет назад… Нам уже не встретиться с ней…

— Откуда ты получила этот папирус?

— Его подарили отцу родственники Геродота[89], известного греческого историка из Галикарнаса, который первым из нас посетил Египет и описал пирамиды…

— Пирамиды? — переспросил Айстис. — Что это такое?

Номеда достала из своей библиотеки кодекс, куда ровным каллиграфическим почерком были переписаны впечатления Геродота из Египта, и прочла отрывок:

— «Так вот, до времени царя Рамисинита, рассказывали далее жрецы, при хороших законах Египет достиг великого процветания. Однако его преемник Хеопс вверг страну в пучину бедствий. Прежде всего, он повелел закрыть все святилища и запретил совершать жертвоприношения. Затем заставил всех египтян работать на него. Так, они были обязаны перетаскивать к Нилу огромные глыбы камней из каменоломен в Аравийских горах (через реку камни перевозили на кораблях), а потом тащить их дальше до так называемых Ливийских гор. Сто тысяч людей выполняло эту работу непрерывно, сменяясь каждые три месяца. Десять лет пришлось измученному народу строить дорогу, по которой тащили эти каменные глыбы, — работа, по-моему, столь же огромная, как постройка самой пирамиды. Ведь дорога была 5 стадий длины, а шириной 10 оргий, в самом высоком месте 8 оргий высоты, построена из тесаных камней с высеченными на них фигурами. Десять лет продолжалось строительство этой дороги и подземных покоев на холме, где стоят пирамиды. В этих покоях Хеопс устроил свою усыпальницу на острове, приведя на гору нильский канал. Сооружение же самой пирамиды продолжалось 20 лет. Она четырехсторонняя, каждая сторона ее шириной 8 плефров и такой же высоты и сложена из тесаных, тщательно прилаженных друг к другу камней. Каждый камень по крайней мере 30 футов».

— Вот это да! — не сдержался Айстис.

Он знал, что стадий равен 177,6 метра, плефр — 29,6 метра, оргия — 1,8 метра, и мог себе представить, что дорога, описанная Геродотом, была почти 900 метров длиной и почти 18 метров шириной, а сторона основания пирамиды составляла, по Геродоту, 236,8 метра…[90]

— Это еще не все! — довольная, что ее чтение произвело такое огромное впечатление, сказала Номеда и продолжила: — «Построена же эта пирамида была вот как. Сначала были заложены уступы в виде лестницы, которые иные называют площадками или ступенями. Затем по этим уступам при помощи помостов, сколоченных из коротких балок, наверх поднимали камни…» — Номеда краешком глаза посмотрела на разинувшего рот Айстиса и стала читать дальше: — «Так поднимали с земли камни на первую ступень лестницы. Здесь камни клали на другой помост, при помощи которого поднимали их на вторую ступень. Сколько было рядов ступеней, столько и подъемных приспособлений. Однако возможно, что было только одно подъемное приспособление, которое после подъема камня без труда переносилось на следующую ступень. Мне ведь сообщали об обоих способах — почему я и привожу их. Таким образом, сначала была окончена верхняя часть пирамиды, затем соорудили среднюю и напоследок самые нижние ступени на земле…»

— Было бы интересно увидеть такую каменную громаду, — размечтался Айстис, — но куда там!

— А почему бы и нет! Я собираюсь поехать в Египет. Меня заворожил мой двойник… Тем более что в моем рождении кроется какая-то загадка. Отец как-то намекнул, что мать родила меня, когда он служил наместником на Черном Береге, и во время родов умерла… Не была ли она египтянкой? На этот вопрос отец мне так и не ответил.

В тот вечер они еще долго говорили о Египте, о тайнах и загадках, с которыми уже повстречались, и о тех, которые еще поджидают их.

…Пирамиды показались неожиданно. Сверкающие, светло-голубые и ярко-розовые, они как бы выросли из золотого песка пустыни и поднялись ввысь, в ясное голубое небо.

— Одна, две, три… — считал Айстис. — Как это так? В Риме мне рассказывали только об одной, построенной Хеопсом! Чудеса!

— Ты прав, — отозвался Такемт, — пирамиды еще четыреста лет тому назад названы первыми из семи чудес света… Не знаю, почему тебя известили только об одной пирамиде.

— Так сообщил Геродот! Мне прочли отрывок из его «Истории».

— Тебе прочли не все, что он написал о пирамидах. Я знаю наизусть эту часть дневника… Слушай: «Царствовал же этот Хеопс, по словам египтян, 50 лет, а после его кончины престол наследовал его брат Хефрен. Он поступал во всем подобно брату и тоже построил пирамиду, которая, впрочем, не достигает величины Хеопсовой. Я сам ведь ее измерил. Под ней нет подземных покоев и не проведен из Нила канал, как в той, другой пирамиде, где вода по искусственному руслу образует остров, на котором, как говорят, погребен Хеопс. Самый нижний ряд ступеней он велел вывести из многоцветного эфиопского камня и построил пирамиду на 40 футов ниже первой, при таких же, впрочем, размерах. Обе пирамиды стоят на том же самом холме высотой около 100 футов. Царствовал же Хефрен, по словам жрецов, 56 лет… Затем царем Египта, по словам жрецов, стал Микерин, сын Хеопса… И этот царь тоже оставил пирамиду, хотя и значительно меньше отцовской: каждая ее сторона на 20 футов короче 3 плефров. Она также четырехугольная и наполовину построена из эфиопского камня…» Вот эти пирамиды перед тобой!