По следам снежного человека - [11]

Единственный выход состоял в том, чтобы подыскать людей, обладающих двумя, а еще лучше — тремя специальностями; примером мог служить Том — зоолог, альпинист и кинооператор. Необходимым условием при отборе являлось безукоризненное здоровье, желательным — проверенная способность к восхождению на большую высоту.

Один из участников эверестской партии, доктор Чарлз Эванс, не вернулся вместе с остальными в Англию, решив посвятить конец года исследованиям окрестностей Эвереста. В качестве альпиниста-врача он сопровождал многие гималайские экспедиции, а во время штурма Эвереста достиг с Томом Бурдиллоном Южной вершины. По предположениям Тома Стобарта, Эванс мог заинтересоваться поисками йети, и мы оба сошлись на том, что, в случае если бы нам удалось убедить его принять участие в экспедиции, он был бы превосходным руководителем нашей группы. Думаю, доктор Эванс простит нам самонадеянность; для нас он образец высокого класса. Ближайшей нашей задачей было с ним связаться. Он не оставил никаких сведений относительно своих планов, а послать из Катманду нарочного гоняться за ним по горам представлялось нам делом бессмысленным и связанным с большими расходами. Поэтому мы решили обождать, пока доктор Эванс вернется в цивилизованный мир. Лишь много месяцев спустя мы смогли списаться с ним; когда это нам удалось, мы узнали, что по личным — сентиментальным или романтическим — причинам он предпочитает оставить йети в покое и не пытаться раскрыть тайну. К тому же на 1954 г. у него были другие планы.

Том уехал отдыхать, и с ним трудно было поддерживать связь, поэтому дальнейшие заботы по подбору участников выпали на мою долю. Мне пришлось когда-то встретиться с двумя людьми, которые произвели на меня впечатление как бы созданных для охотничьих экспедиций. Вопрос заключался в том, удастся ли их разыскать?

Первым был Чарлз Стонор (теперь ему шел 42-й год); с ним я поддерживал связь с тех пор, как в 1948 г. мы вместе участвовали в путешествии по предгорьям Гималаев в Северном Ассаме [6]. Мы проникли в неисследованную область, разыскивая неизвестное первобытное животное из отряда крокодилов. Я тогда убедился в исключительных физических данных Чарлза и в его способностях как ученого. Чарлз учился в университете Сент-Эндрьюз, где получил степень бакалавра наук и специализировался в биологии и антропологии. Некоторое время он занимал должность младшего научного сотрудника в Лондонском зоологическом саду, а во время войны служил пехотным офицером и был прикомандирован к индийской армии. Позже в течение нескольких лет он был правительственным уполномоченным в прилегающих к Гималаям районах Ассама, населенных племенами, сохранившими родовой строй; год он прослужил в Папуасской администрации на Новой Гвинее. Он написал ряд научных статей о племенах Ассама и Новой Гвинеи, а также по вопросам зоологии. Чтобы подчеркнуть его многогранность, следует упомянуть о ценных коллекциях птиц, животных, растений и о материалах по антропологии, присланных им в Англию. Итак, для наших целей Чарлз Стонор являлся идеально разносторонним ученым. Кроме того, он бегло говорит на языке хинди, который понимают и жители Катманду, и более культурные шерпы в деревнях, расположенных в районе Эвереста. Вторым намеченным мной участником был Джералд Рассел, американский естествоиспытатель 43 лет, мой близкий друг по Кембриджскому университету в 1928–1931 гг. Я помнил Джералда студентом, когда он был прекрасно сложенным юношей, грозным боксером-легковесом и специалистом по дзюдо^[7]. Покинув Кембридж, мы потеряли друг друга из виду, и лишь в 1945 г., оба в морской форме, случайно встретились в гостиной гамбургского отеля. Там я узнал, что произошло с Джералдом за истекшие годы.

В 1932 г. он участвовал вместе с Иваном Сандерсеном, еще одним из наших сокурсников по университету, в экспедиции Перси Сладна в Британский Камерун, которой удалось собрать огромную коллекцию птиц и животных. После этого он принимал участие в двух азиатских экспедициях Харкнесс в 1933–1934 гг. и 1936–1937 гг., исследовавших отдаленные районы китайско-тибетской границы. Во время второй из этих экспедиций он и покойная миссис Рут Харкнесс поймали первую живую гигантскую панду^[8]. Когда началась война, Джералд находился в Нью-Йорке, но, являясь постоянным жителем Франции и получив образование в Англии, он оказался в числе первых американцев, добровольно вступивших в Британский флот. Это произошло еще в то время, когда война оставалась чисто европейским делом. Будучи матросом, он был ранен в первом же сражении между английскими морскими силами и «Шарнгорстом»; после производства в офицеры он принимал участие в десантных операциях в Средиземном море и Нормандии.

В следующем году я ненадолго встретился с Джералдом в Англии. Затем я снова потерял с ним связь, пока мы опять случайно не столкнулись в Каире в 1951 г. После демобилизации он еще раз отправился в Китай в надежде поймать живьем золотистого такина^[9], одно из редчайших в мире животных.

Когда он находился в Индии, победы китайской красной армии расстроили его планы и заставили прервать экспедицию. В Каир он приехал поиграть в поло и немного отдохнуть после съемки серии фильмов о местных методах ловли диких зверей в Европе и Азии.