По следам сенсаций - [5]
Острота зрения к шестидесяти годам тоже падает чуть ли не на треть (по сравнению с сорока годами), И не одна острота.
Все помнят нашумевший эпизод с покушением на репинского «Ивана Грозного». Полотно было так располосовано ножом, что потребовались серьёзные реставрационные работы. За дело взялся, сам автор. Он решил переписать картину. Когда друзья посмотрели на лицо царя-убийцы, они его не узнали: в изображении преобладала фиолетовая гамма красок. На свой страх и риск они стёрли свежий слой Краски, восстановив прежний облик Знаменитой картины.
Странности репинского цветоощущения взволновали одного физиолога. Учёный подметил, что от многих других картин, написанных Репиным в последние годы жизни, тоже веет холодом лиловых тонов. Что это, прихоть гения? Или… Догадка, осенившая исследователя, требовала подтверждения. И вот началось хождение по галереям и музеям, кропотливое изучение их живописных богатств и… биографий художников. Сравнивая дату, проставленную в уголке картины, с годом рождения автора, учёный убедился: да, на склоне лет очень многие художники тяготеют к сине-голубой палитре красок. И как выяснилось, неспроста.
С годами прозрачное стекловидное тело глазного яблока желтеет. Этот жёлтый светофильтр крадёт У престарелого мастера прежнее видение, особенно хорошо задерживая лучи синей и фиолетовой части спектра. Лица чудятся художнику чересчур жёлтыми, ультрамариновое небо — слишком зеленоватым, и вот он наносит всё больше и больше сине-голубых мазков, вызывая недоумение своих молодых коллег и, чего доброго, поощрив этим искусствоведов на рассуждение о новом, «голубом» или «сиреневом», периоде в манере живописца…
Теперь представьте: жёлтая старческая пелена застилает глаза химику, исследующему состав вещества по окраске раствора или пламени, астроному, напряжённо всматривающемуся в крохотные разноцветные блёстки звёзд, врачу, ставящему диагноз по цвету языка или лица, фотографу, подбирающему светофильтры для цветных снимков, типографу, печатающему обложку этой книги, криминалисту, определяющему происхождение подозрительных пятен…
Старость несёт и притупление слуха. У пациентов в возрасте от 65 до 75 лет оно встречается в десятки раз чаще, чем у людей 25–35 лет. Старческое ухо хуже воспринимает высокочастотные звуки — скажем, тревожный вой сирены. Да и низкочастотные, басовитые тона тоже. Беда, коли приключится такое с дирижёром! Душераздирающим фальцетом заливаются флейты, гулко ухают контрабасы и барабаны — слушатели готовы заткнуть уши, а дирижёру всё мало, он подбадривает палочкой музыкантов…
А умственные способности?
Интересны попытки количественно оценить внимание и память. В одном из тестов испытуемым разных возрастов показывали различные комбинации цифр и потом предлагали воспроизвести их по памяти. Наибольшее количество очков регулярно набирали юноши и девушки 13–18 лет, наименьшее — восьмилетние дети и восьмидесятилетние старики.
Короче говоря, увядание глубоко захватывает весь человеческий организм, не щадя ни одного жизненно важного органа. В этом смысле старость, пожалуй, более жестока, чем любая болезнь, — та хоть разбойничает в каких-то определённых границах, поражая не все органы, не все системы живого тела. Старость коварна: подтачивая изнутри силы организма, отнимая способность сопротивляться воздействиям внешней среды, этот троянский конь времени распахивает настежь ворота перед хищными полчищами недугов.
Не страдай старики от болезней, большинство их жило бы гораздо дольше, это ясно. Интересно другое — до каких лет?
Американский миллионер Дж. Рокфеллер во что бы то ни стало хотел справить свой сотый день рождения. Он жил в специально оборудованных комнатах, с противоинфекционной изоляцией, с установками для кондиционирования воздуха, выдерживал строжайшую диету, пунктуально соблюдал все предписания своих лейб-медиков, не останавливаясь перед любыми затратами. Тщетно! Цель так и осталась недостигнутой: злой рок доконал Рокфеллера в 1937 году в возрасте 98 лет.
В том же 1937 году средняя продолжительность жизни «среднего» американца составляла 61 год для мужчин и 65 лет для женщин. А раньше была ещё меньше.
«Здесь покоится Адиетумар, ста лет, вольноотпущенник Кая Юлия Максима; этот памятник он наказал по завещанию поставить себе и своей супруге Спорилле, пятидесяти лет». Эпитафии с такими цифрами были редки в античном мире. Изучая надписи на древнеримских надгробиях, учёные пришли к выводу, что средняя долгота жизни в Италии I–II веков была равна 31 с половиной году. Ещё короче был век первобытных людей. Когда подвергли анализу останки пещерных обитателей, относящиеся к каменному веку, выяснилось, что среди них кости стариков попадаются в редчайших случаях. Полагают, что общество троглодитов состояло в основном из молодёжи; на тысячу человек приходилось всего лишь несколько индивидуумов, которым перевалило за 50 (для сравнения можно привести такую цифру: в теперешней Франции семнадцать человек из ста старше 60 лет).
В Европе средняя продолжительность жизни в течение многих тысячелетий, вплоть до позднего Возрождения, держалась на одном уровне: 20–30 лет. В XVII веке этот показатель (на примере немецких бюргеров) чуть стронулся вверх: 33,6 года. Зато начиная с XVIII столетия смертный час стал получать всё большую отсрочку: если в 1755 году шведская «статистическая единица» отправлялась ад латрес (к праотцам) в 34,5 года, то в период от 1816 по 1840 уже в 41,5 года, наконец, в 1945–1950 годах в 68 с половиной лет. Более живучими стали и американцы: средняя продолжительность их земного существования увеличилась примерно с 50 (1909–1911 годы) до 70 лет. Интересно отметить, что женщины всех времён и народов были и остались более долговечными, чем мужчины.
«Наша философия мира — это философия исторического оптимизма». Эти слова Леонида Ильича Брежнева не только служат эпиграфом книги, они определяют ее содержание — взволнованный рассказ автора о научно-техническом прогрессе, о его тесной связи с прогрессом социально-экономическим, о том, какие широкие перспективы открывает научно-техническая революция перед нашей страной, строящей коммунизм, и народами, строящими социализм.
Сколько лет я проживу на свете? Как определить это ро всей возможной точностью? И нельзя ли увеличить продолжительность жизни? Если можно, то как и намного ли? А бессмертие — насколько оно реально и стоит ли к нему стремиться? На какое долголетие лучше ориентироваться людям? Что есть счастье? Грозит ли нашей планете перенаселенность?На эти и многие другие вопросы позволяет или помогает ответить интереснейшая область науки — демография. Первая популярная книга о ней, рассчитанная на самую широкую читательскую аудиторию, — «Поговорим о демографии».
Это книга о разведчиках, имена которых отсутствуют в известных «шпионских» хрониках. О следопытах незнаемого, которые повседневно, чаще всего буднично, незаметно, без претензий на «бронзы многопудье» ведут свой многотрудный поиск, совершая нередко настоящие подвиги во имя истины, во имя человека, во имя мира на всей планете. Да, подвиги, ибо их деятельность требует не только ума, не только трудолюбия, но и мужества. Еще Маркс говорил, что у входа в храм науки, как и в преддверии ада, должно быть выставлено требование: «Здесь нужно, чтоб душа была тверда, здесь страх не должен подавать совета».
Книга посвящена истории польской диаспоры в Западной Сибири в один из переломных периодов истории страны. Автором проанализированы основные подходы к изучению польской диаспоры в Сибири. Работа представляет собой комплексное исследование истории польской диаспоры в Западной Сибири, основанное на материалах большого числа источников. Исследуются история миграций поляков в Сибирь, состав польской диаспоры и вклад поляков в развитие края. Особое внимание уделено вкладу поляков в развитие предпринимательства.
Что значат для демократии добровольные общественные объединения? Этот вопрос стал предметом оживленных дискуссий после краха государственного социализма и постепенного отказа от западной модели государства всеобщего благосостояния, – дискуссий, сфокусированных вокруг понятия «гражданское общество». Ответ может дать обращение к прошлому, а именно – к «золотому веку» общественных объединений между Просвещением и Первой мировой войной. Политические теоретики от Алексиса де Токвиля до Макса Вебера, равно как и не столь известные практики от Бостона до Санкт-Петербурга, полагали, что общество без добровольных объединений неминуемо скатится к деспотизму.
Представленная на суд читателя книга является результатом научных исследований, ведущихся профессором Джамилем Гасанлы на протяжении долгих лет. Она служит продолжением монографии «Хрущевская “оттепель” и национальный вопрос в Азербайджане, 1954–1959» и охватывает такие вопросы, как формирование политического руководства Азербайджана 1960-х гг., изменения в социально-политической и культурной жизни республики, избавление общества от наследия культа личности Сталина, новые тенденции в литературе и искусстве, процессы, происходившие в творческих союзах, и многое другое.
Автор объясняет, как сделать фильм или спектакль действительно удачным, начиная с подбора актеров. Она помогает понять, как работают актеры, а также какими должны быть идеальные отношения режиссера и актера.
Серия самоучителей по грамматике и вокабуляру испанского языка для тех, кто умеет думать.
Искусственный интеллект (ИИ) быстро переходит из области научной фантастики в повседневную жизнь. Современные устройства распознают человеческую речь, способны отвечать на вопросы и выполнять машинный перевод. В самых разных областях, от управления беспилотным автомобилем до диагностирования рака, применяются алгоритмы распознавания объектов на базе ИИ, возможности которых превосходят человеческие. Крупные медиакомпании используют роботизированную журналистику, создающую из собранных данных статьи, подобные авторским.