По следам Листригонов - [33]
– Если людям негде жить, негде лечиться, негде учить детей, это по вашему, нормально? Тем более что всё это у нас было ещё вчера… Кто вас уполномочил с помоями выплескивать и младенцев? – Юноша явно обозлился на Сержа.
Наступила неловкая пауза. Получалось, что Серж, тот самый капиталист, против которых у нас уже была ужасающая гражданская война… и совсем недавно.
Все устремили взор на Сержа.
– Ты, знаешь, друг, – Серж не знал имени юноши, – ты, наверное, решил, что я и есть тот самый капиталист, что за 200 процентов продаст родную маму? И ты думаешь, я не понимаю, чем чревато расслоение людей на сверхбогатых, и нищих?
– А отчего, же вы так рьяно ратуете за власть сильных? Они почти всегда аморальны. Загляните в Интернет… Они уже показали себя… и не раз…
Серж глубоко задумался… Все тоже замолчали. Тишина воцарилась на судне.
Только вода слегка шумела о борт, да ветер начал петь едва уловимую песню свою в снастях. Небо нахмурилось. И ветер сменил направление. Пришлось убрать и грот. Мы пошли только на стакселе.
До конца прогулки Серж не проронил больше ни слова…
Губанов
Итак, я стал счастливым обладателем SABBа. На мою попытку заикнуться о деньгах, Серж только усмехнулся… «Сиди вже» – только и сказал.
Но так как мотор этот тонул, пришлось его отдать на полную профилактику.
Так что у меня выдалась неделька чисто на «Гикию» Без всяких болтов и гаек. А надо сказать, расхристалась она у меня донельзя!
В это осеннее утро мне повезло: рыбаки убрали свои сети с широкого лесхозовского причала. И я быстренько раскинул свои паруса. А надо сказать денёк был сказочный. Утро, слегка туманное, подарило тёплый мягкий бриз. И сразу всё вокруг засияло золотистыми солнечными лучами. И море пахло морем. Это, наверное, от того, что рыбаки убрали сети, и аромат морских глубин впитался в доски причала.
После прошедшего шторма причал наш уцелел, в отличие от причала спасалки. И не только уцелел, но и стал кристально чист и вымыт волнами и ветром. И прогрет октябрьским ласковым солнцем. Когда же улучшать свои паруса, если не сегодня? Классическое яхтенное вооружение явно было не по нутру «Гикии», и она всячески противилась этому. Она как бы говорила мне: «Ну, неужели ты не видишь, я же маленькая шхуна 19 века! Поставь вооружение шлюпа на одной рее, и всё пойдёт как по маслу!»
Так оно и вышло. Я испытал это, казалось бы устаревшее вооружение, и «Гикия» полетела как ласточка. Но чтобы всё работало на «ять», надо было сделать уйму подгонок, вплоть до полного перешивания стакселя. Чем я и занялся. Работа кропотливая, стежок за стежком, цыганской иголкой.
Да это и не малое удовольствие… Сидеть так, никуда не спеша, тихо и качественно делать простое моряцкое дело… Вокруг суетятся рыбаки. Каждый тянет свою лямку. И тянет с удовольствием. И все уважают работу друг друга.
Всё бы хорошо, да есть одно «но». Я уже вторые сутки голодный, как волк. Всё как то не до еды было: все деньги из заначки пришлось отдать за ремонт двигуна. Но сама мысль о решённой проблеме грела душу. А хороший двигатель, это вопрос не праздный. А в море, это вопрос «быть или не быть».
– «А я увидел сверху, – откуда то из-за спины послышался голос Володи Губанова, – только Серж Пират может тут чинить свои паруса. Да ещё и алые».
Я поднял взор. Сзади, на фоне Генуэзских башен, нарисовался силуэт… Ну, конечно же! Это Губанов!
Я, признаться, очень обрадовался его приходу.
– Привет, Вовка!
– Шикарно выглядишь! – Губанов искренне расцвёл в улыбке. – Тельняшка, бандана, чёрные пиратские штаны… – А ты, какими ветрами? – Я пригласил Губанова на «Гикию».
– Прости, браток, угостить не чем. – Извиняюсь я, помня мою голодную ситуацию. – Этим ты меня не удивишь… – Он с любопытством осмотрел камбуз, спаленку, салон.
– А не хошь ли проветрить мозги? А? Бриз-то сегодня, каков?
– С радостью! – Я свернул паруса, сложил в сундучке парусные причандалья…
– Рванули?
– Вот так тут всё и оставишь? – Удивился Владимир.
– Лёгко, – отвечаю.
– И всё будет цело?
– Как в банке. – Говорю я. – Ещё ни одна нитка не пропала. Рыбаки народ сурьёзный…
– Приятно, – удивился он. – Хорошо устроился, Серега! Помню, прошлый раз тут у тебя народу была уйма! Я даже не стал подходить… Коммерцию боялся сбить. А сейчас, смотрю, пусто?-
– Есть такое дело. – Говорю, – Давай лучше о приятном.
– А впереди зима, ремонт, поборы, паразитов, вон сколько развелось! Настриг чё за лето?
– Моя рыба другая, – говорю, – сам знаешь…
Хотя, Володя, как всегда прав. Впереди зима, и никого не интересует «твоя рыба» Гони деньги!
Мы вышли на набережную. Губанов куда то исчез. Не в прямом смысле, конечно. Он как то изолировался от мира. Только потом я догадался, что звучало в этот момент в душе поэта Губанова: «…вдохни Балаклавского бриза глоток…» – эта строка как молния пронзила его сознание. И он понял, что это означало… Это было начало, может быть начало лучшего его стихотворения…
От восторга, от страха забыть, от важности этих слов, сердце гулко забилось в груди, отдавая в висках… И вторая строка сошла, точно спустилась с небес: «…и вена тугая ударит в висок… строкой золотого размера, раскатистым слогом Гомера…»
Роман «Крылья Киприды» — третья часть знаменитой эпопеи известного писателя Аркадия Крупнякова о легендарных женщинах-воительницах. Безвременная кончина помешала автору завершить произведение, но это удалось сделать его сыну Сергею.Разгорается пламя войны за Таврию. Скифы рвутся к Понту Эвксинскому, сметая один за другим греческие торговые полисы. Им помогают безжалостные всадницы-ойропаты, совершающие неожиданные глубокие рейды до самого Херсонеса. Но не все дочери Ипполиты приняли сторону степняков, нашлись и такие, кто предупредил эллинов о нашествии.
Ботик был маленький. И мачты его, и паруса, хоть и были самые, что ни на есть настоящие, но очень маленькие. И бухта, где он стоял, тоже была маленькая.И это огорчало Ботика. Особенно, когда он видел, как в большую Гавань медленно, как огромные чайки, вплывали паруса и мачты таинственных кораблей. Самих судов Ботик не видел. Их закрывал высокий мол Большого порта.Но это не мешало Ботику мечтать…
В повести Александры Усовой «Маленький гончар из Афин» рассказывается о жизни рабов и ремесленников в древней Греции в V веке до н. э., незадолго до начала Пелопоннесской войныВ центре повести приключения маленького гончара Архила, его тяжелая жизнь в гончарной мастерской.Наравне с вымышленными героями в повести изображены знаменитые ваятели Фидий, Алкамен и Агоракрит.Повесть заканчивается описанием Олимпийских игр, происходивших в Олимпии.
В том избранных произведений известного датского писателя, лауреата Нобелевской премии 1944 года Йоханнеса В.Йенсена (1873–1850) входит одно из лучших произведений писателя — исторический роман «Падение короля», в котором дана широкая картина жизни средневековой Дании, звучит протест против войны; автор пытается воплотить в романе мечту о сильном и народном характере. В издание включены также рассказы из сборника «Химмерландские истории» — картина нравов и быта датского крестьянства, отдельные мифы — особый философский жанр, созданный писателем. По единодушному мнению исследователей, роман «Падение короля» является одной из вершин национальной литературы Дании. Историческую основу романа «Падение короля» составляют события конца XV — первой половины XVI веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.